В главном - единство, во второстепенном - свобода и во всём любовь

Вопрос: Как вы относитесь к всеядному (или адогматическому) христианству?
Плюрализм, толерантность, свобода слова – это прекрасно. Но представьте ситуацию: христианская община-церковь, где провозглашается, что догматы веры не важны. Ну, "анафема Иисус" не скажут, а в остальном... верь более-менее во что хочешь.

Мой ответ: В главном - единство, во второстепенном - свобода и во всём любовь - идеальная формула. У нас зачастую то неглавное пытаются контролировать и «вещать» (и увещевать), то главное как-то странно понимаемое навязывать. Мышления нет, здравого смысла и той самой любви. Не могут различить главное и второстепенное. Самость царствует в душах, а не Христос - отсюда вся та глупость, от которой хочется бежать.
Мы все приходим из своей темноты, идущему во тьме необходимы маяки. Зовы! Догматы - это не только информирование о правильном направлении мысли, не только форма, в которую можно и нужно пробовать уложить свою мысль (как примерка у портного - сверка), это ещё и зов в подлинное, живое мышление (мышление-общение во Христе). Наши заблуждения нас разделяют, а правомыслие - единит. Странным образом субъективное мышление объективируется в истине, приобщается, а не просто научается чему-то. В этом приобщении возможно и состоит главный смысл догматов. Надо ведь через века пронести и сохранить Зов (не память о нём, а сам Зов).
Истинное представление о Боге - путь к Богу, оно ведёт к Богу в самом прямом смысле слова. Истинное субъективное представление - объективно.

===========================================================================================

Далее про авторство тезиса "В главном единство, во второстепенном свобода и во всем любовь"  - из книги «История христианской церкви», автор Филип Шафф.  Том 7. Современное христианство. Реформация в Германии Спб., 2009, сс. 390-391.

"В главном единство, во второстепенном свобода и во всем любовь".

Этот знаменитый девиз обычно по ошибке приписывают святому Августину. На самом деле впервые эти слова прозвучали в 1627 и 1628 г. Среди мирно настроенных богословов лютеранской и немецкой реформаторской цекрвей и были охотно приняты умеренныии богословами Англии.
В недавнее время возникла теория, что автором этих слов был Руперт Мелдений, богослов, ничем другим не знаменитый, автор замечательного трактата, в котором впервые встречается эта фраза.Он дал классическую формулировку мирных побуждений таких богословов, как Каллист из Гельмштадта, Давид Парей из Гейдельберга, Кроций из Марбурга, Иоганн Валентин Андреа из Вюртемберга, Иоганн Арнд из Целле, Георг Франк из Франкфурта-на-Одере, братья Бергий из Бранденбурга и неустанный странствующий проповедник христианского союза Иоганн Дури, а также Ричард Бакстер. Трактат Мелдения озаглавлен: Paraenesis votiva pro Расе Ecclesiae ad Theologos Augustanae Confessionis, Auctore Ruperto Meldentio Theologo (62 стр. ин-кварто без указания на дату и место публикации). Вероятно, он вышел в 1627 г. во Франкфурте-на-Одере, который в то время был центром умеренного богословия. Ч. Р. Джиллет (библиотекарь Богословской Семинарии Союза) сообщил мне, что оригинал, который он видел в Берлине, поступил из университета Франкфурта-на- Одере после его перевода в Бреслау.
Доктор Люке опубликовал этот трактат в 1850 г. репринтом в Pfeiffer, Variorum Auvtorum Miscellanea Theologiae (Leipzig, 1736, pp. 136-258) в качестве приложения к монографии на данную тему (pp. 87-145). Позже он сопоставил его с копией оригинального издания из Курфюршеской библиотеки в Касселе. Еще одна копия была обнаружена доктором Клозе в городской библиотеке Гамбурга (1858), третья — доктором Бриггсом и господином Джиллетом — в Королевской библиотеке Берлина (1887).
Автор трактата — ортодоксальный лютеранин, далекий от идеи церковного союза, но желающий, чтобы в церкви был мир и практическое евангельское благочестие, а не сухая и бесплодная схоластика, характерная для его эпохи. Он относится, по словам Люке («Stud, und Kritiken», 1851, p. 906) к числу «тех благородных, искренних и сердечных евангельских богословов, которые, подобно Иоганну Арнду, Валентину Андреа и другим, переживали из-за плачевного состояния своей родины, а особенно из-за внутреннего разлада в церкви своего времени, но также знали путь к спасению и миру и указывали на него». Очевидно, Мелдений был весьма образованным ученым, хорошо знакомым с еврейским, греческим, латинским языками и с противоборствовавшими богословскими течениями. В плане вкуса и стиля он превосходит многих авторов своей эпохи. Он осуждает фарисейское лицемерие, филодоксиа, филаргиа и гилонейкиа богословов и призывает их прежде всего к смирению и любви. Когда мы слишком много спорим об истине, мы рискуем ее утратить. Nimium altercando amittutur Veritas. «Многие, — говорит он, — ссорятся по поводу телесного при¬сутствия Христа в причастии, не имея Христа в своем сердце». Он не видит другого пути к согласию, кроме как объединение вокруг живого Христа, источника духовной жизни. Он говорит, что природа Бога — это любовь, и первая обязанность христиан — любить друг друга, и комментирует серафическую главу Павла о любви (1 Кор. 13). Он обсуждает разницу между necessaria и nonnecessaria. Обязательные учения — это: 1) догматы веры, необходимые для спасения; 2) догматы, основанные на ясном свидетельстве Библии; 3) догматы, выработанные всей церковью на синодах и в символах веры; 4) догматы, которые все ортодоксальные богословы считают обязательными. Необязательные учения — это те, которые: 1) не содержатся в Библии; 2) не принадлежат к общему наследию веры; 3) не единодушно преподаются богословами; 4) в которых сомневаются отдельные выдающиеся богословы; 5) которые ничего не дают благочестию, милосердию и воспитанию. Он завершает труд защитой Иоганна Арнда (1555 — 1621), знаменитого автора «Истинного христианства», от нападок ортодоксальных фанатиков, с пылкой и трогательной молитвой о том, чтобы Христос пришел на помощь Своей терзаемой раздорами церкви (Отк. 22:17).
Наша сентенция находится во второй половине трактата (стр. 128 в издании Люке), упоминается мимоходом, в форме предположения:
Verbo dicam: Si nos servaremus IN NECESSARIIS UNITATEM, IN NON-NECESARIIS LIBERTATEM, IN UTRIUSQUE CHARITATEM, optimo certe loco essent res nostrae.
Те же самые чувства, но в более краткой и увещевательной форме, выражены в книге ГРЕГОРА ФРАНКА ПОД названием Consideratio theologica de gradibus necessitatis dogmatum Christianorum quibus fidei, spei et charitatia officio reguntur, Francf. ad Oderam, 1628. Франк (1585 — 1651) был сначала лютеранином, потом реформатом и профессором во Франкфурте. Он различает три типа учений: 1) обязательные для спасения: ясно явленные в Библии истины; 2) выводы из того, что ясно говорится в Писании, с которыми согласны все ортодоксальные христиане; 3) специфические и противоречивые учения определенных исповеданий. Он заканчивает обсуждение призывом:
Summa est: Servemus IN NECESSARIIS UNITATEM, IN NON-NECESSARIIS LIBERTATEM, IN UTRIUSQUE CHARITATEM.
Oн добавляет к этому: Vincat Veritas, vivat charitas, maneat libertas per Jesum Christum qui est Veritas ipsa, charitas ipsa, libertas ipsa.
Берто считает неясным, кто изобрел эту фразу, Мелдений или Франк, но проблема была решена благодаря четкому свидетельству Конрада Берга, который был коллегой Франка по университету между 1627 и 1628 г. и который приписывает фразу Мелдению.
Пять лет спустя, 15 ноября 1679 г., Ричард Бакстер, пуританский миротворец из Англии, употребляет эту фразу в предисловии к The True and Only Way of Concord of All Christian Churches (London, 1680) в несколько иной форме: «Я вновь повторяю вам древние слова миротворцев, которы¬ми пренебрегают: Si in necessariis sit [e.ssei] unitas, in поп necessariis libertas, in utriusque charitas, optima certo loco essent res nostrae.
Люке первым процитировал этот отрывок, но пропустил прямую ссылку Бакстера на Мелдения в том же трактате, стр. 25. Ее обнаружил доктор Бриггс и процитировал так:
«Даже если бы на эту тему не писали больше ничего, кроме написанного Рупертом Мелдением, которого цитирует Конрад Бергий, раскол закончился бы, если бы эти слова поняли и применили», и т. д. Далее следует наша фраза. Бакстер упоминает Мелдения и на предыдущей странице. Это подкрепляет мнение о том, что Мелдений был «миротворцем», ибо здесь нам указывают на свидетельство современника Мелдения. Самуил Веренфельс, выдающийся богослов-миротворец из Базеля, также упоминает Мелдения и Конрада Бергия вместе как богословов-миротворцев и testes veritatis и цитирует несколько мест из Paraenesis votiva.
Конрад Бергий (Берг), от которого Бакстер узнал эту фразу, был профессором университета во Франкфурте-на-Одере, а потом проповедником в Бремене. Он и его брат Иоганн Берг (1587 — 1658), придворный капеллан в Бранденбурге, были богословами-миротворцами немецкой реформатской церкви, умеренными кальвинистами. Иоганн Берг присутствовал на Лейпцигской встрече в марте 1631 г., где лютеране и реформаты на основании Аугсбургского исповедания 1540 г. согласились по всем пунктам учения, кроме телесного присутствия и поедания тела. Встреча опережала дух своей эпохи и не оказала на современников большого влияния. См. Schaff, Creeds of Christendom, I. 558 sqq., и Niemeyer, Collectio Confessionum in Ecclesiis Reformatispublicatarum, p. LXXV, 653-668.
Доктор Бриггс исследовал труды Конрада Бергия и его единомышленников в Королевской библиотеке Берлина. Свой трактат Praxis Catholica divini canonis contra quasvis haereses et schismata, который вышел в Бремене в 1639 г., Бергий завершает классическими словами, принадлежащими Rupertus Meldenius Theologus, с кратким комментарием к ним. В этой форме их цитирует и Бакстер. Осенью 1627 г. Бергий произнес две речи во Франкфурте на тему христианского союза, которые согласуются с этой фразой и были изданы в 1628 г. с согласия богословского факультета. Позже они были включены в Praxis Catholica. Бергий был хорошо знаком с полемикой и трудами миротворцев своего времени, так что его утверждениям об авторстве слов можно верить.
Но кем был Мелдений? Этот вопрос остается без ответа. Возможно, его имя происходит от названия небольшого селения Мелден на границе Богемии и Силезии. Его голоса не было слышно, и его имя было забыто в течение двух веков, но теперь к нему опять прислушиваются. Я подписываюсь под заключительными словами моего коллеги доктора Бриггса: «Подобно горному потоку, который на время исчезает под камнями, а потом вновь появляется по пути в долину, эти давно забытые мирные принципы вновь появились после двух веков забвения, когда наступила лучшая эпоха истории этого мира и живущие ныне могут воздать должное богословам-миротворцам, которые пришли на смену старым протестантам-полемистам и протестантам-схоластам».
О происхождении этой фразы впервые писал голландский богослов доктор Ван дер Хевен из Амстердама в 1847 г.; потом — доктор Люке из Геттингена, Ueber das Alter, den Verfasser, die urspriinglische Form und den wahren Sinn des kirchlichen Friedenspruchs 'In necessariis unitas', etc., Gottingen, 1850 (XXII, 146 стр.); с дополнительными замечаниями в «Studien und Kritiken», 1851, p. 905-938. Люке первым доказал авторство Мелдения. Следующие шаги были сделаны доктором Клозе в первом издании «Theol. Encycl.» Герцога, sub Meldenius, vol. IX (1858), p. 304 sq., и доктором Карлом Берто во втором издании Герцога, IX (1881), р. 528-530. Доктор Бриггс приводит дополнительную информацию в двух статьях в «Prebyterian Review», vol. VIII, New York, 1887, pp. 496-499, 743-746.