Влад Маленко

Вот Гоголь посыпает
пеплом нос,
Скрипя пером
убитой трясогузки.
Он божий дар
переводил на русский,
Таинственный и светлый малоросс.

А вот стоит Булгаков
под дождем...

Священник-ветер
служит в мире требы.
Сдувает пятна
с живота Земли.
Луна - медаль
«За Оборону неба".
Все небо ночью
в золотой пыли.
Свисает время
молоком из крынки,
Церковный
заполняет наш предел.
И кто мы, кто?
Бесплотные пылинки
В бронежилетах хрупких белых тел.
Сплетясь в узор, построившись поэмой
И завтра, поднимаясь над водой,
Мы станем общей солнечной системой -
Непостижимой вечной и живой.

У Родины слева болит внизу.
Туда ей бинты и стихи везу.
Там два миллиона
солдатских глаз
Блестят в темноте
и глядят на нас.
Там женщины носят под сердцем свет
И молятся мальчикам
бритым вслед.
Там рая осколки
Лежат в лесополке,
Там белой берёзы вдоль
поля бредёт скелет.

...Не жалей, что половины не сбылось,
Эти воды скроют горе и треску.
Ими смазал Телемах земную ось,
Ими Осип Мандельштам запил тоску.

Ими Грецию оплакивал Эсхил,
Опуская маски вещие на дно.
Ими Пушкин наши окна застеклил
Их на свадьбе превращал Господь в вино.

И как в сердце ты останешься в Крыму,
Где у нас свалились горы с голых плеч.
Я ружьё со стенки чеховской сниму.
Брошу в море, чтобы чайку уберечь.

Плещется в лужах московских ситро
Под водосточной трубой.
Римлянин Август
поехал в метро
На гладиаторский бой.

Из под земли вылетает вагон
В поле, где скошен овёс.
Мокрая туча -
пятнистый дракон
Ищет шагаловых коз.

Последний шанс у лакомки-осы.
Она ползет по лезвию косы
И перед смертью вспоминает кокон.
Все лето жизнь цвела и билась током
И толком не смотрела на часы.

И было небо голубых кровей,
Осу любил солдатик-муравей,
Он клялся тихо, нежно, бесполезно.
А осень приближалась будто бездна.
Звезда все чаще падала правей.

Внутри осы звучал июльский вальс.
Любовь всегда -
божественная связь.
Оса!

Яблочкин спас
товарища -
Вытащил из пожарища.
А в тот день был как раз
Яблочный Спас.

Месяц висит,
как ружьё на стенке.
Пишет письмо
рядовой Христенко:
«Мама, стою на посту
На Успенском посту».

Ночь надевает синее
платье в пол.
Поезд по имени
Август идёт в депо...

Будь человеком,
Спаси-сохрани
Христа!
Не об этом ли,
новгородская
береста?
Не про это ли
в букваре мама
мыла раму?
Жизнь человека -
не пауза на
рекламу.

Солнце острило косы,
Выкрутил месяц руль.
Августовские осы
Отпевают июль.

Заревом звёзд огромных
Освещена трава.
В песнях собак бездомных
Человечьи слова.

И за тех, кто в айфоне
Свой отбывает срок,
Молится на Афоне
Мокрый Илья-пророк...

Я стихи твои детям прочту,
Долгожданный пророк!
Только русскую мне
раскорябай мечту,
Кровоточила чтоб между строк.

Нам оставили шёпот и крик,
Предъявляя финал.
Нам почти что отрезали
русский язык!
Ты пришей,
чтоб глагол обжигал.

Чайки всегда смеются
над моряками.
Долгие дети зовут себя стариками.
Вот и берёзки опять распускают слюни.
Пушкин родился в мае -
др в июне.
Служим тебе мы,
Господи, «под фанеру».
Крюк рыболовный для щуки
- венец карьеры.
Птицы воруют с гербов винограда грозди.
Деньги большие для рук пострашней, чем гвозди.
Если налево свернуть
от Ростова с «платки»,
Будет советская Родина в плащ-палатке,
А если прямо поехать,
там пляж и танцы.
Часто живем мы дома,
Как иностранцы.
Осень и женщина
ищут мотив раздеться.
Высшая доблесть козла - обмануть индейца.
Голая правда увязла
во лжи по пояс.
Скоро нам всем
приснится
Восточный полюс.
Моцарт переселился
однажды в Листа.
Войны всю жизнь
зачинают лишь
пацифисты.

И из круглой ранки капает сакэ.
Поэзия - оса на поводке,
Привязанном к чеке гранаты ржавой.
Кукушка прилетает в кимоно,
Как вертолет из фильма «Мимино».
Мы - кукушата сломанной Державы.

Я столько важных снов не записал,
Хоть ночью пальцы жалила оса,
Что надо искупать вину романом,
В котором только сел герой за стол,
Но время вдруг безмерное, как вол,
Стащило жизнь наверх
подъемным краном!..

Любовь под утро бродит по мосту
И хочет спрыгнуть, чтоб остаться выше.
А ноги то из юности растут!
И ты стихи на щиколотке пишешь.

Слова во рту искрятся, как фреза,
А брекеты похожи на кавычки.
И страха нет, но велики глаза
У вставшей с петухами электрички.

Не стой у края, не играй с огнём,
Не думай про любовь многоэтажно!
Мы все когда-то юность предаём,
В обмен на тридцать... лет-монет - неважно.

Тебя судьба, цветная как бензин,
Полюбит у кровати сняв ботинки.
Душа однажды сделает узи,
Чтоб получить весёлые картинки.

Пока жары божок
Летает в небе с линзой,
Слепи мне в этой сизой
Провинции снежок.

Слепи и попади
На вдохе меж лопаток.
Стихов сухой остаток
Колышется в груди.

Но главных слов огонь
Боится злых ужимок
И с лезвия снежинок
Стекает на ладонь...

Земному шару
напекло висок.
Располагался рай
наискосок.
Скучал в нем
по России
каждый третий
В семи десятках
световых столетий.
Там время продолжал небесный царь
У звёздочки
по имени Мицар,
Как гениальный врач
за занавеской,
И спорили Сенека с Достоевским...

Завистники,
как ложные опята
Растут из постаментов -
мокрых пней.
Их так волнуют
солнечные пятна,
Впечатанной
в стихи души моей...

Приснился в ночь
перед войной
На небе крестик
ледяной.

И бабушка
мне будто
говорит:
«Подпрыгни,
поцелуй,
Пока горит!»

И я ещё случайно
слышу в дрёме:
«Целее будет в небе,
А не в доме».

Стая птиц золотых
мне сигналит с планеты соседней.
Поднимается ветер,
Качается пасмурный лес.
Я на этой Земле в первый раз
и, похоже, в последний.
Ничего не ловлю,
кроме творчества с вечных небес.

А еще, а еще....
я на сердце кладу подорожник,
И по свету иду
для того, чтобы выйти на свет.

Перейди же дорогу утёнком,
Мой день июньский!
Белой ночью душа -
потёмки
И мостик узкий.
Я с Тверской попаду
на Невский
И стану тише.
Пусть на мостике
Достоевский
Меня опишет.
Чтобы духов прогнать
коварных,
Позвать к обедне,
Вдруг достанет
из рукава он
Звонок последний.

...А если ты в Москве,
а я на границе с Польшей -
Ночуют на сердце летучие мыши,
И в стихах моих снега гораздо больше,
Чем на сибирской крыше.

Я спрашивал у маленьких и больших,
И ответ, как рыбу из моря вынул:
Поэзия - это мера веса души
Без второй половины.

Дождик, дождик!
Тебя так соседи за чаем расхваливали.
Ты сыграй мне сегодня
случайно
Сергея Рахманинова!
Солнце руку в перчатку упрячет,
черешню оплавивши,
А я мокрой кукушкой
замру, чтобы стать твоей клавишей.

Ветра красиво
Столкнулись
лбами.
Из тучи выпало
серебро.
А я, крапива -
Трава с зубами.
Мои укусы
сулят добро.

Июнь стрижами
Украсил вечер.
И мысли с места
Бегут в карьер.
Крапива жалит.
Крапива лечит.
Она с поэтов
берет пример.

Однажды возле Царь-пушки
Встретились царь и Пушкин.
У царя была свита,
А у поэта свиток.

Лица из царской свиты -
Это сливки элиты,
А в свитке поэта Пушкина
Строки про няню и кружку.

Царь говорил с поэтом,
А свиту трясло при этом:
«Надо же, какой юркий
Рифмоплет камер-юнкер!..

Александру
Сергеевичу
Пушкину

У солнца косы,
как у той узбечки,
И север наш похожим
стал на юг.
Ты только не купайся
в Чёрной речке,
Мой милый друг!
За поворотом, там
где ил клубится,
Где крутит омут воду
под мостом...