Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Мимо боли времени нельзя молиться по-настоящему — не родишь подлинный вопль, подлинную жажду, ибо не будешь знать, понимать нужду ближнего. Равнодушие не может входить в молитву как в истину о Боге, мире и человеке.
Человека создаёт система координат, в которой он движется, и вектор его движения (направление).
Мы все — дураки, потому считающие себя умными — дураки в квадрате. Дурак же, понявший, что он — дурак, уже дурак лишь наполовину, ибо вторая его половина встала на путь ума. Путь ума — это путь не знания, а незнания, бесконечное взыскание ума.
Юродивого можно назвать человеком, сбросившим с себя ярмо толпы (как раз в этом смысле: толпой идут в ад). Но в юродивом остаётся общее с другими людьми, которое в Боге (то, что имеет в виду Златоуст, когда говорит, что народ — это святые, а не толпа людей).
Мир стоит, пока существуют чудаки. Когда останутся только умники — мир рухнет.
Мир всегда таков, каким его делают люди. А создают они мир устремлениями своих сердец. Куда стремимся, там и оказываемся.
Надо помнить не только что «спасаемся верой, а не делами», но и то, что «вера без дел мертва». Не надо делать мысль плоской, она имеет объём. И надо вмещать целое, а не фрагмент. Любой фрагмент можно выхватить и носиться с ним как с целым — это губительный путь. Только целостный подход даёт истинный плод, потому что вне Христа целостность недостижима.
«Поэта далеко заводит речь» (Цветаева). По этому «далеко» и видно настоящего поэта.
Речь поэта - это всегда течение Мысли. Поэт говорит со Словом, с логосами вещей, живущими в Слове. Слово говорит поэту, когда он говорит.
Речь поэта - это голос Мысли (не мыслей поэта, а Мысли - единой и нераздельной, Одной Большой Мысли сразу обо всём).
Слова — это дырки в решете посюсторонности, сквозные пути туда, куда пути нет.
Быть настоящим — это любить настоящее. Быть ненастоящим — любить ненастоящее.
Я этой истиной избитой
Кого сумею поразить?
Слова, рождённые обидой,
Не торопись произносить.
Не торопись обидеть друга
Несправедливостью своей,
Загнать его внезапно в угол,
Хоть он нисколько не слабей.
Он просто чуточку добрее.
Он молча ярость переждёт.
И чем остынешь ты скорее,
Тем горше будет твой отход.
И стыд тогда в тебе проснётся.
С ним расставаться не спеши.
А друг лишь грустно усмехнётся.
Как слёзы,
Кровь смахнет с души.
Друг познаётся в удаче
Так же порой, как в беде.
Если он душу не прячет
Чувства не держит в узде.
Друг познаётся в удаче.
Если удача твоя
Друга не радует, — значит,
Друг твой лукав, как змея.
Или же горькая зависть
Разум затмила его,
И, на успех твой позарясь,
Он не простит ничего.
Он не простит…
Но иначе
Скажет об этом тебе.
Друг познаётся в удаче
Больше порой, чем в беде.
Когда душа твоя
устанет быть душой,
Став безразличной
к горести чужой,
И майский лес
с его теплом и сыростью
Уже не поразит
своей неповторимостью.
Когда к тому ж
тебя покинет юмор,
А стыд и гордость
стерпят чью-то ложь, —
То это означает,
что ты умер…
Хотя ты будешь думать,
что живешь.