Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Искусство — это форма общения богом. Художник (в широком смысле) фиксирует увиденное богом в себе, а зритель воспринимает предложенное богом в себе. Бог — пространство нашего подлинного общения — в Боге.
Автора через тексты понимать проще, чем лично.
Мы, люди, слишком разные — лично. А текст, настоящий текст — свидетель, говорящий сердцу. Он свидетельствует о своём авторе правдиво. Текст — как мост, он между автором и Богом, между автором и реальностью, между автором и читателем, между автором и судьбой. Текст не тождественен автору, но свидетельствует об авторе.
Именно посреди ада есть великая нужда в победе над ним, т.е. в Боге.
Овнешнение человека — плата за грех нехранения внутреннего.
Человек человеку — стихия.
У любви лиц много, а сердце одно.
Красивые этикетки, наклеенные на некрасивые поступки, не могут изменить суть. Называть уродство красотой может либо глупец, либо подлец, либо безумец.
Дар — это не только наличие чего-то, но и отсутствие; это не только одарённость, но и уязвимость.
Кичится тот, кто присваивает себе и только себе то, что только ему не принадлежит.
Кто знает, тот не мыслит. Мышление — это поиск, а знающему искать незачем. Мышление течёт, оно жаждет, оно ищет знания. Но это не то знание, которое у знающего — у знающего лишь тень его. Мышление нельзя иметь, к нему надо приобщаться. Снова и снова...
Об авторе
Светлана Анатольевна Коппел-Ковтун, 1969 г.р. — поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых.
В журналистике с 1992 года. Начинала на телевидении, в качестве телеведущей, автора и режиссера цикла передач на религиозно-философскую тематику, затем работала корреспондентом в региональной газете, ответственным редактором миссионерско-просветительского ежемесячного журнала «Мгарский колокол», редактором сайта Мгарского монастыря, признанного лучшим сайтом монастырей УПЦ (ФестЗМI -2009). Учредитель и руководитель Международного клуба православных литераторов «Омилия» (2007). Член клуба мастеров современной прозы «Литера К» при литературно-публицистическом просветительском журнале «Клаузура». Номинант премии им. Леонида Гержидовича - за «Вершики» (2018). Публиковалась в периодических изданиях Украины, России и за рубежом. Награждена орденом «1020-летия Крещения Руси» «за усердные труды во славу святой Церкви».
Изданы книги:
«Сквозь тень» (2013) — избранные стихи разных лет;
«В чуланчике изношенных вещей» (2016). Сборник сказок для детей от пяти до ста пяти;
«Ксеньюшка, голубка Христова» (2016). Рассказ о жизни блж. Ксении Петербургской с приложением статей о том, кто такие святые и о феномене юродства;
«Макаровы крылья» (2016);
Статья о Владимире Дале в книге «Сыны России, прославившие Отечество. ВЛАДИМИР. От равноапостольного князя до Святейшего патриарха и президента России» (2017);
DiskBook «Жена Океана». Серия «Новые сказки» (2017);
«Я думаю по-русски» (2017). Сборник статей о знаменитых людях, жизнь и творчество которых отражают менталитет русского человека. Среди них Владимир Даль, святитель Тихон (Белавин), преподобный Иона Киевский, Марина Цветаева, Александр Блок, Андрей Платонов, Валентин Распутин, Николай Зиновьев и другие;
«Полотно» (2018). Стихи, дневники, афоризмы;
«Человеки» (2019). Эссе, стихи, афоризмы;
«Словесный бисер. Афоризмы и размышления» (2020);
«Знать человека — знать его вечное». Эссе, миниатюры, дневниковые записи разных лет (2021);
Страницы в сборнике «Писатели Москвы и Московской области» (2022);
Душа просит немного рассказать о чудесной книге, которая у меня появилась два дня назад. Эта книга — "Знать человека — знать его вечное" Светланы Коппел-Ковтун.
Впервые я познакомился с творчеством Светланы Коппел-Ковтун в сборнике "Душа", который ежемесячно приносят в Казанский храм Божьей Матери в посёлке Вырица. (Тем, кто не знает: в этом храме служил Св. Серафим Вырицкий, до своей кончины в 1949, там же, близ церкви, и могилка его.)
На вопросы отвечает Светлана Коппел-Ковтун
- Как человек становится поэтом? Или когда, при каких обстоятельствах?
- По большому счёту все люди - поэты, только многие не догадываются об этом. Мы же созданы по образу и подобию Бога-Творца, Бога-Поэта. Другое дело, что таланты в человеческой среде распределяются Богом по-разному, т.е. кому-то дано одно, кому-то - другое, кому-то - третье... Мы должны служить друг другу талантами, которые дар Бога, а не наша личная заслуга. Талант - всегда дар, так и становятся поэтами, получая дар. Чтобы раскрыть в себе этот талант, надо учиться смотреть вглубь вещей.
«Написание стихов — это способ дышать для поэта. Буквально, а не образно. Поэзия — это дыхание божественного в нас, единственно живого в нас, которое дышит Богом». «Бог учит нас смотреть на мир поэтически - т.е. любовью. И по-настоящему вещи, человека, Бога видят только такие — глядящие глазами поэзии - люди». «Каждое слово поэта — целое. Целые слова и есть неподъёмные, слова в Боге, слова из Бога в Бога текущие — слова вмещающие целое. В этом смысле поэзия говорит только неподъёмными словами. Неподъёмными, но поднимающими». Приведённые выше слова — фрагменты дневников поэта и эссеиста Светланы Анатольевны Коппел-Ковтун, беседа с которой предлагается вниманию читателей...
...здесь столько неизъяснимого рассыпано в междустрочьях, что добросовестное цитирование никак не представляется возможным. Ибо всякое, даже самое маленькое произведение неизменно выводит в ГЛАВНОСТЬ... Оно тысячами незримых нитей уходит во все стороны. Где ни тронь, везде паутинки золотых мелодий, всё начинает звучать колокольчиками недосказанного... А вот : ВСЕ ОКНА - С ВИДОМ НА ГОЛГОФУ, И ЛЮД ПРИВЫК - ДО СЛЕПОТЫ: ВОСПРИНИМАЮТ КАТАСТРОФУ, КАК РАЗНОВИДНОСТЬ КРАСОТЫ... здесь слова звучат набатом, но это лишь усиливает жажду прислушаться к самым тихим звукам, за которыми вечнозелёные секреты...
На крыльях самости вверх взлетать не стоит. Сгорят, непременно сгорят, для нашей же пользы (а если не сгорят, то нам во осуждение — и такое бывает). Настоящие крылья, они — как неопалимая купина, только неопалимость эта — дар Бога, а не результат «работы локтями» или любой другой самостной деятельности, разновидностей которой не счесть.
Православные — тоже люди, а все люди — разные. Это действительно важно понимать, чтобы не требовать от окружающих людей чуда. Желаемая нами и воспитываемая православием норма взаимоотношений — это чудо, а не норма на самом деле. Явить или не явить это чудо другим решает каждый из нас сам, но даже тот, кто решился явить, не может сделать это сразу и вполне.
В некотором смысле «Омилия» — результат нашего послушания. Помните, героям мультика помогали строить Дом Дружбы другие персонажи, и, что замечательно, всех их передружил труд, общее дело. Именно так мы задумывали «Омилию». Но изначально мы были наивными мечтателями, мало понимающими в том деле, за которое брались.
Как читатель Светлана любит «не знающую меры» Цветаеву и «вселюбящего», по её же определению, Платонова. Непревзойдённым шедевром считает «Анну Каренину» Толстого. Философа В. Соловьёва называет своим духовным отцом и рассказывает как семнадцатилетней девчонкой...
Горе ближе, чем кажется —
горе ближе и движется:
приближается к каждому
и дорогой одной;
горе движимо жаждою.
Встретив горе, однажды мы,
с ним заплачем однажды мы
и забудем покой.
За стена́ми — стенания,
боль сегодня не с нами,
боль сегодня с другими —
помолись о других...
Памяти Дже... Они были друзьями: человек и собака.
Человек заботился о собаке, как мог,
и собака заботилась о человеке, как умела.
Когда беда или злые люди норовили пробраться в дом человека,
собака лаяла изо всех сил, предупреждая о грозящей опасности,
и человек, всегда неготовый, оказывался предупреждённым и спасённым...
Любить Другого — это не пошленькое человекоугодие, не потакание прихотям, не поедание Другого и не использование Другого. Любить — это видеть Христа в Другом Христом в себе и служить Христу (во мне и в Другом — один и тот же Христос). Кто мыслит, только опираясь на авторитеты, тот не мыслит вообще. Пристрастие к авторитетам — это вместомышление. Мыслить и любить — одно...
Я скучаю по тебе, мой друг стишок.
Ты ушёл — покинул «стадо» пастушок.
Говорил, но так недолго, так полно —
не успела разглядеть я полотно.
Обаял не до конца — недообнял,
приоткрыл лишь тайну счастья,
промелькнул.
Как прохожий у ворот, чуть постоял
и про тайну цвета солнца мне сверкнул.
Океан не разделишь, не делится океан,
океан — океану: единственный диалог.
Океан с океаном — вещественный жизни роман,
океан в океане создать беспредельное смог.
Океан — не один, с океанами он океан,
и не знает тоски, всегда окружённый водой.
Океан океаном на встречу заветную зван,
где становится он не просто водой, а судьбой.
Понять, что такое инобытие невозможно прежде, чем попадёшь в него. Так, бабочка никогда не сумеет сказать: «я — гусеница» (и ведь она правда не гусеница, хоть и была ею — она УЖЕ НЕ гусеница) и не сумеет понять, что значит быть гусеницей.
Гусеница, впрочем, тоже не сумеет соврать: «я — бабочка» (она даже не была ею — она ЕЩЁ НЕ бабочка)...
Мы плетём не саван, а покров
из священных и бессмертных слов.
Кто сумеет развернуть поток,
отдалив последних снов глоток?
Духом стоек тот, кто пил нектар
и по вере принял Бога дар.
Мои слова не знают суеты,
молчанье говорит во мне словами.
Я слышу в них мечтание святых,
и вижу свет у них над головами.
Потерянный найдёт своё крыло —
две радуги мне только что сказали:
творение Творца приобрело,
и вертикальное сойдёт в горизонтали.
Дорога в свет — сошествие основ,
плоды встречают корневище рая.
Мир не взыскует принятых даров,
хоть каждый встречный жаждой измеряем.
Обещанное чудом может быть —
ответ небес всегда парадоксален.
Смиряют небом неземную прыть:
зов, как слова внутри, ортодоксален.