Дневник

Вспоминается Ницше с его «Ничего не давайте им, лучше возьмите что-нибудь у них и несите вместе с ними».

Что лучше, делать людям  добро или красоту? 

Если делать добро, люди долго этому не верят и долго платят злом, за добро надо быть готовым принять зло от людей. 

Красота сама за себя часто расплачивается смертью. Чтобы создавать красоту, надо быть готовым к смерти, но зато за красотой все идут, не помня зла. 

Я бы выбирал себе красоту, красоту со всей ее роскошью... 

М.М Пришвин. 6 февраля 1928

-------------------

Спаси меня, великий Боже, 
От доброты. 
Она меня дробит и множит 
До срамоты.

Она давно уж не подходит 
Под времена 
И, как коня, меня подводит 
Под стремена.

Вокруг друзья с большой дороги, 
Как в страшном сне, 
И редко кто не вытрет ноги 
О душу мне.

Ролан Быков

Одно из сильных воспоминаний детства. Темно, как ночью - то ли это вечер, и мы возвращается домой, то ли раннее утро, и мы выдвигаемся в дальний путь на работу и в школу или, скорее, детсад. Мы - это я и родители с велосипедами. Зима, вьюга, ветер - снегом метёт в лицо. Пронизывающий холод и тотальное нежелание куда-то идти. Тотальное насилие - потому что надо. Километров пять-семь до детсада (мне тогда 6-7 лет). Пешком надо идти, вероятно, пока не появится возможность сесть на велосипеды - где дорога если не расчищена, то, хотя бы, не снежная целина, потому что кто-то уже там проехал на машине. Я - без велосипеда, наверное еду с отцом...

Как же это было тяжело. И сильно - в необходимости преодолеть себя. Кажется я примерно так половину жизни прожила - бредя сквозь пургу. Это закалило характер. Но у такого способа есть ограничение - когда слишком многое и слишком долго надо преодолевать, сила может иссякнуть.

Я стала одновременно слишком терпеливой и недостаточно терпеливой. Слишком в том смысле, что знаю: дискомфорт надо терпеть - инстинкт самосохранения включается во мне позже, чем надо, намного позже. Недостаточно - всегда, когда тянется какая-то волокита как дурная бесконечность бессмысленности.

В отношениях между людьми что важнее - умение видеть или умение не видеть? Умение всматриваться или, наоборот, умение зажмуриваться?

Есть люди, которые вообще не нуждаются в видении другого. А кто-то без этого не может общаться.

В одном фильме главный персонаж говорит дерзкой дочери: «Я не автомат со жвачками!». Именно так некоторые (а может даже многие) относятся к другому - вынь да положь всё, чего хочу, и плевать на тебя самого, на твою глубину, высоту, на твою боль и твою любовь.

Смотрю на всё это и понимаю - всё правильно, ибо у всего своё оправдание, своё место и время, своя задача и причина.

И как уговорить себя не нуждаться в глубине, высоте, широте отношений - в подлинности? А ведь и уговаривать не надо. Ничего не надо. Всё можно. Кроме убивающего, разрушающего... Хотя и тут - смотря что разрушать. Есть вещества, разрушающие гнойник на теле - они творят благо, а не вред.

Сложно быть человеком. Сложно понимать человека. Сложно сказать себе: понимание не обязательно. Обязательно лишь внимание - искреннее, сердечное, не показное. Для отношений оно важно.

Приносить себя в жертву другому можно весьма неожиданным образом - беря на себя необходимый другому грех, например. Или освобождая другого от себя как от бремени. Можно пожертвовать какими-то дорогими сердцу качествами или достижениями личности, миром своей души, благом своей души - ради блага души другого.

Выбор бывает невероятно трудным. Не надо думать, что скучный, прямолинейный ход - единственно возможный. У жизни много разных стратегий, её хитросплетения могут поражать воображение.

Кто для меня другой, наверное, определяется именно тем, какую жертву требует от меня его душа. Что ему нужно от меня и что я готов отдать, чтобы его утешить, порадовать или спасти.

Потому и сказано:

«Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф 10:37).

И еще: «Враги человеку ближние его», «Любите врагов ваших». Любить можно только богом в себе и в Боге.

Но ведь это и важно: реальность действительно течет и меняется, её легко можно изменять с помощью внушения массам ложной веры (ложной истины) - нынешняя военная ситуация тому наглядный пример. Память наша и, вероятно, реальность, перезаписывается в нас снова и снова - как на диск. И если не заботиться о том, что перезаписывается, как и кто, собственно, занят этим перезаписыванием и по какому праву, можно получить самую ненормальную реальность. Что, например, пишут в нашей памяти (не только в уме, но и в сердце) прямо сейчас? Кто отслеживает? Кого создают сегодня - мы ли это будем завтра или уже кто-то иной, чужой?

Сергей Лукьяненко, ВК:

По поводу манипуляций реальностью...
Все ведь помнят слова Ельцина "Я устал, я ухожу"?
А потом статьи на тему "это эффект Манделы, Ельцин не говорил "я устал"?

А полную версию выступления Ельцина, которую потом подрезали, убрав "я ухожу" - и да, он действительно говорил "Я устал, я ухожу" видели? (ссылки давать не буду, захотите - найдете)

Ну и где реальность? Был ли Ельцин "мухожуком"? Или "полная версия" дорисована нейросетью?
Вы доверяете своей памяти, тому, что слышали четверть века назад? Или психологам, которые уверяют, что вы ошиблись? Или видеозаписи, которую могла создать нейросеть?

Правды уже нет. Реальность лишь то, во что мы верим. Добро пожаловать в новый странный мир.

Ощущение времени - как будто кто-то со скоростью света заворачивает гниль или яд, или и то, и другое, во всё новые обертки, меняя их снова и снова, чтобы мой глаз не мог сфокусироваться ни на обёртке, ни на содержимом. Как напёрсточник мельтешит перед глазами, вводя в заблуждение зрение. Ум следит «за руками» времени и ловит не то чтобы каждую обертку, но каждый патерн подмены, чтобы иметь основание отказаться от предложенного в пищу непотребства.
С одной стороны возникает вопрос - зачем следить за этим процессом? Не лучше ли заняться чем-то реально созидательным? С другой стороны есть чёткое понимание, что если не наблюдать, то, оторвавшись от своего созидательного процесса, можно ненароком проглотить то, что есть нельзя - оно ведь всегда подсовывается, оно рядится под привычное и обычное, причем необходимое, без которого человек не живёт. Съешь и превратишься в козлёночка...

Дух времени - напёрсточник, наблюдать за ним надо или не надо? Я вижу тех, кто не следит - они не понимают время. Но среди них есть растущие духовно и деградирующие, т.е. понимание времени - не про это. А про что тогда? Почему время надо понимать? Чтобы было меньше шансов купиться на его уловки.

Транжирство может оказаться избыточной бережливостью* перепуганного и совершенно одинокого - ничейного  - человека, когда больше никакое иное действие заботы о себе (защиты) кажется ему недоступным.

---

* Способом беречь не что-то, а себя с помощью чего-то. Себя внешнего и внутреннего, но за счет себя внутреннего (предавая себя внутреннего внешнему). То есть, это ситуация, когда внешний человек не является опорой для внутреннего, а наоборот, хотя он же (внутренний) и терпит (ему проще). Когда внешний нуждается в укреплении внешними мерами, потому что внутренний его не может спасти. Отсюда видно, что укрепляя себя внешнего, человек помогает и себе внутреннему.

Пронзили бабочку иглой
и спрашивают: «Что с тобой?»
Она сама не знает что,
ей просто невозможно всё,
что было бабочкой. Конец,
она - крылатый не живец.

Народ существует только пока есть те, кто готов пожертвовать собой ради этого народа. Как Жертва Христова - приобретение народа Божия Христом. Но приобретение это не то же самое, что приобретение товара в супермаркете. Если это различие устранить, если перестать различать, то получится рынок, на котором  жертвуют кем-то другим ради приобретения чего-то себе. Можно имитировать жертву ради народа, при этом уничтожая народ и ничего не давая ему взамен. 

Забота о народе - вот дело каждого. Но речь не об абстракции в голове, а о живом народном теле, о живой народной душе, о живом духе народа, которые теснейшим образом связаны с каждым отдельным человеком. Так же, как забота о семье предполагает заботу о каждом члене семьи.

Дух народа познаётся в отношении людей, представителей народа, друг к другу.

Свобода ОТ и свобода ДЛЯ - это, зачастую, конкуренты. 

Можно очень радоваться обретению свободы ОТ, а потом отдавать её ради свободы ДЛЯ. Свобода ДЛЯ порабощает, отнимая свободу ОТ.

Свобода от зависимостей и зависимость от свободы. Человек как бы переходит из рук в руки. Он то берет себя, возможно штурмом, то находит себя, то снова теряет, отдаёт, а то и выбрасывает, чтобы снова искать.

Бесконечное движение от себя к себе через что-то иное.

Возможно и жертва Христова, принимаемая Богом-Отцом и приносимая Богом-Сыном, это что-то похожее.

Я есть, но оно словно забывает себя, теряет,  в становлении, становясь собой же в процессе, и вновь обретая себя, а затем теряя.

«Чего хочет женщина, того хочет Бог» (пословица). Но какой именно Бог?

Для женщины - Бог мужчины, для мужчины - Бог женщины, и это не совсем тот же Бог, который является Богом личности, хотя и не совсем не он.

Для женщины (не для личности женского пола, а именно для женского начала в личности женского пола) всегда актуально желание угодить богу в её мужчине, а мужчине - угодить богу в его женщине.  Полнота пола неосуществима вне единения с противоположным полом. Женщина находит свою божественность в отношениях с мужчиной, так же как и мужчина - в отношениях с женщиной.

Монашеский путь - это путь внеполовой, только личностный.

Цветаевское «возлюбила больше Бога милых ангелов Его» - это о женском восприятии, но не о восприятии самки (для самки Бога не существует), а о восприятии личности женского пола.

Человек должен сначала родиться в любовь, потому начало - любовь к другому (и Другому). Так и в монастырь правильно принимать только того, кто полюбил по-настоящему хоть что-то или кого-то до того. Любовь к другому открывает в человеке и любовь к себе.

Мы не знаем, что такое любовь, мы с чудовищным пренебрежением относимся сами к себе. Мы неправильно понимаем, что такое любить самого себя, даже стесняемся этого понятия. Потому что думаем, что любить себя — значит быть эгоистом. Это ошибка. Потому что любовь — это жертва. В том смысле, что человек не ощущает её — это можно заметить со стороны, третьим лицом. И вы, конечно, знаете это, ведь сказано: полюби своего ближнего, как самого себя. То есть любить самого себя — это как бы основа чувства, мерило. И не только потому, что человек осознал сам себя и смысл своей жизни, но и потому также, что начинать всегда следует с самого себя.

Андрей Тарковский

Что такое неправильное взаимодействие (с предметом, с человеком, с животным, с феноменом жизни...)? Это не о том, что у тебя  свой метод, а у меня свой. Другой (не мой) метод - это совсем не то, что неправильный.

Ложный или дурной метод взаимодействия - это когда не учтена природа вступающих во взаимодействие элементов, когда не учтены природные запросы и потребности взаимодействующих.

Как в анекдоте:

- Не сунь гвоздь в розетку - током ударит!
- Не надо меня учить, я и сам знаю, что делать!

Ударило током.

- Накаркал!

Когда человек говорит: «Верь в меня!», иногда он имеет в виду «Верь, что гвоздь можно безнаказанно засовывать в розетку».

Встретились в одном месте два незнакомых человека и сразу же узнали друг друга как близких по мировосприятию. Удивительно! Неужели и вы это понимаете? Неужели и вы это видите? Поразительно!

А потом узнали, что оба - писатели. Тут бы, казалось, надо обрадоваться, но нет -эффект обратный. Не хочется ведь лишать себя переживания встречи с незнакомцем, который свой на время. 

Синдром попутчика у писателей действует чуть иначе. Они решили не узнавать имена друг друга, чтобы не утратить только что обретенное переживание радости и свободы от.

Имя писателя - это шлейф, стиль, темы, мировоззрение.... Зачем? Сколько всего может произойти неожиданного, если пойти дальше. Потому - никаких имён, никаких текстов.

Просто - случайные попутчики...

А я вот задумалась - странно видеть Богородицу и Младенца Христа без рта. Люблю эту художницу, но тут у меня вопросы - где предел упрощениям? Младенец - это Бог-Слово, Он не может изображаться без рта. Перебор, на мой взгляд.

Жизнь человеческая слоится, можно жить на разных бытийных уровнях. Язык - лишь отражение формы существования, потому надо бороться не столько с матом, сколько с унижением человека, унижением жизни в человеке. Надо поднять достоинство человека на уровне бытийном, и мат сам отвалится как рудимент - за ненадобностью. Если же жизнь опускается на уровень, где царит наше инфернальное, то запрещать мат - недопустимо, ибо лучше уж выражаться словами, чем делами. Человеку важно словесно выражать своё бытийное переживание - это способ осмыслять происходящее. Слово - это зеркало, оно помогает понимать и выживать. Мат - лексикон расчеловеченности. 
Мне вообще кажется, что единственный настоящий способ борьбы с негативными феноменами социальной жизни - взращивать в человеке его достоинство. Делом. А всякого рода претензии, требования, запреты - дело бесполезное и только усугубляющее проблему.

Когда я говорю что-то о людях, говорю это о себе в первую очередь, потому что человека я познаю в себе и через себя. Познавая себя, я познаю и человека вообще (они и совпадают во мне, и различаются). Руководствуюсь я при этом духовными методами, а не психологическими. И это важно, потому что разница между этими методами колоссальная. Часто верное при одном методе неверно при другом.

Меня всегда удивляют люди, считающие себя добрыми*. При духовном методе самопознания человек непременно узнаёт, что это не так. Или он попросту ничего ещё не знает о себе. Психолог же, наоборот, учит человека видеть свою хорошесть. И, что самое удивительное, правы оба.

Духовный метод - это познание во Христе и через Христа. Психолог, особенно далекий от веры, сочтёт духовного  человека либо лжецом, либо больным**. Это неизбежно. Точно так же люди науки, далекие от веры, видят верующих людей неучами и немыслящими. Потому что не различают суть религиозного метода познания. И именно поэтому обожествляют свой собственный метод как единственно верный.

Я люблю послушать хороших специалистов от психологии, но даже у самых лучших нахожу порой зашкальную жестокость по отношению к раненной человечности в лице того или иного абстрактного другого. И эта жестокость неизбежна, потому что она справедлива, но не праведна. И это неустранимое противоречие, от которого некуда деться.

Но можно ли других, не добрых как мы уже выяснили, людей принимать за добрых? Конечно можно. В том и дело, что смотрящий на себя трезво, неизбежно видит других лучшими в сравнении - себя то он знает. Но при этом он знает и человека как такового, человека вообще, а это избавляет от иллюзий. Духовный человек видит всё как есть, как бы странно это ни звучало. Более того, ему хорошо известно, что причина добра в мире - Бог. Потому никакой шизофрении - всё очень внятно и доступно, если обладать духовным опытом: Богу отдаётся богово, а человеку - человеково, при этом Бог и человек соединены настолько, что их невозможно оторвать один от другого. А если оторвать, то душевно-духовная инвалидность человека неизбежна.

Как я узнаю духовного человека? По готовности и, главное, способности принять сторону неудобного, неправильного с точки зрения психологии человека, чтобы помогать ему выздоравливать. Не отпрыгивать от него, как советует душевное начало в нас, а нести с ним его бремя. Чего ради? Христа ради - в нём и в себе. 

Кстати, Ницше, вероятно, имел в виду именно это, когда говорил «ничего не давайте им, лучше возьмите что-нибудь у них  несите вместе с ними». Давать смысла нет - не сумеют принять, не сумеют удержать, пока не исцелятся.

* * *

«Не просите у Бога ничего, кроме исполнения воли Его, ибо Он сам знает, что ниспослать нам» (Прп. Серафим Вырицкий). Как же это далеко от модных нынче запросов ко Вселенной от психологии! Они исполняются, да, но какой ценой? Жизнь покажет.

----

* «Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него» (Лк 11:13).

«Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? Ибо от избытка сердца говорят уста» (Мф. 12:34).

** «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сём надобно судить духовно» (1Кор 2:14).

Быть непонятым - не обязательно хороший признак, но всё же более надёжный, чем обратное - понятность всем. Сказать что-то непонятное - сказать что-то новое. 

С другой стороны, гениальное высказывание - это нечто новое, но настолько ясное и очевидное, что даже услышавший это впервые думает, что знал это всегда. На самом деле не знал умом, но знал опытом, чувством - не осознаваемыми до того, как точные слова и описания нашёл другой.

Любящие меня чужими глазами не сильно отличаются от ненавидящих чужими глазами (как исполнители чужих команд). Настоящая любовь только у тех, кто смотрит и любит сам - от себя. Чтобы любить по-настоящему и при этом смотреть именно своими глазами, надо любить через бога в себе. Любит только бог. Человек корыстен и немощен, он ищет либо выгоду, либо опору.
Можно ли опираться на любимого? Если искать опору в нём - нет, если искать опору в себе, в своей любви - да. 
Опираться можно только на любящего, а любит в человеке только бог.
Новый порядок вещей в мире искоренит любовь, потому что не останется места для бога в нас - всюду будет только человек, а он не способен любить. Корысть и поиск опоры - вот что останется в мире. Антихриста примут как выгодное предложение и возможность найти опору в мире, где не осталось возможности являть бога в нас.
 

Так ведь и примириться не всегда получается. Так что правильно ругаться - важнее. То есть - не абсолютизируя проступок другого, не клея ярлык на другого. Тогда если и мира не вышло, простишь - себе и другому. Лишний повод к покаянию и только.

Архимандрит Савва Мажуко:
«В понедельник обсуждали «Капитанскую дочку» с широкими народными массами. Удивительное пушкинское незлобие, которым пропитаны все его сочинения! Чистое лекарство для нашего нервно-категоричного времени! 
Поделился с народом любимым отрывком, где Петруша упрашивает Ивана Игнатьича быть его секундантом. В такой роковой для Гринёва момент Игнатьич занимался нанизыванием грибов на нитку – на зиму сушить. Выслушав взволнованного юношу, грибник изрекает гениальное: 
«- Помилуйте, Пётр Андреич! Что это вы затеяли! Вы с Алексеем Иванычем побранились? Велика беда! Брань на вороту не виснет. 
Он вас побранил, а вы его выругайте; он вас в рыло, а вы его в ухо, в другое, в третье – и разойдитесь; а мы вас уж помирим. А то: доброе ли дело заколоть своего ближнего, смею спросить? И добро б уж закололи б вы его: Бог с ним, с Алексеем Иванычем; я и сам до него не охотник. Ну, а если он вас просверлит? На что это будет похоже? Кто будет в дураках, смею спросить?» (Пушкин. «Капитанская дочка», глава IV). 
Особенно нравится – «вы его в ухо, в другое, в третье»… когда в гневе у врага и пятое ухо найдёшь! И, обратите внимание, старик не жеманится: ну, если уж заколоть, так лучше этого прохвоста – простота и искренность, несовместимые с требованиями нашего нравственно-стерильного века! 
У нас православные любят спрашивать: как не ругаться, как не ссориться? Да вот же тут всё сказано! Без огорчений не проживёшь, даже апостолы, на что святые люди и язы́ками глаголали, и мёртвых поднимали, а случались недоразумения. 
Вывод один: научиться правильно ругаться, а, значит, и правильно мириться. 
Недержание зла – хорошая болезнь, правильная».

Что означает слово «друг»? Это человек (или другое существо), которому не всё равно, что со мной происходит... Но и врагу - не всё равно. Разница между другом и врагом в том, что первый желает нам добра, а другой зла. 

А недруг? Ему почти всё равно - он не друг и не враг, но сама частичка «не» маркирует нечто негативное в этом равнодушии: т. н. недруг, не являясь другом, уже как бы недоброжелателен.

Друг - это тот, кто хочет, чтобы я был, жил, реализовался, состоялся, наслаждался... Другу нужно моё существование, он мне партнёр по умолчанию во всём или в чём-то, что касается моего бытия. Я ему нужен в качестве партнёра. Его нужда совпадает с моей, и нам комфортно в этом совпадении.

При общении с людьми я присматриваюсь к богу в человеке больше, чем к человеку, потому что человек всегда немощен: он может быть тщеславным, гордым, корыстным, фальшивым, лживым, но не вполне, а отчасти. Если всерьёз всмотреться именно в человека, можно рассмотреть много всякого, что видеть неполезно. Всматриваться стоит только в бога в человеке — это обогащает, научает благодарности не только благодаря, но и вопреки, а состояние благодарности — наиболее полезно для душевно-духовного здоровья человека. Благодарность способна спасать вопреки немощам, вопреки несовершенствам.

Возможно, антихристов миропорядок тем и грешит против истины, что намеревается слишком пристально всматриваться в «человеческое, слишком человеческое», абсолютизируя его, греша тем против божественного в человеке. Это как подсматривать в замочную скважину — неприличное занятие и крайне душевредное.

В этом смысле прикольно, что рождение, в отличие от смерти, не совсем личный акт или даже совсем не личный.

Есть две вещи, которые всегда только личные: это смерть [умираешь только ты сам, за тебя никто не умирает] и — вторая вещь — понимание; понимать можно тоже только самому, акт понимания — абсолютно личный. 
Мераб Мамардашвили | «Беседы о мышлении: беседа двенадцатая»

Ты хочешь знать где рана у меня?
Поверь, их много - сосчитать не сможешь.
Ты атакуешь, жизнь во мне тесня,
и веря телом, что мой рай ничтожен.

Права, права: я и сама - не то,
чем думала предстать себе и Другу.
Лишь выпрямила путь судьбы витой,
чтоб не ходить, как многие, по кругу.