Продуктивность непонимания: «Топология страсти» Валерия Подороги
Эдуард Лукоянов
Сребролюбцы — иуды по природе вещей.
В человеке остаётся действующим только то, что в нём работает, чем он пользуется в своей жизни, что в нём актуализировано. Не действующее — т.е. ненужное — отваливается: хвост это, совесть или душа в данном случае неважно (принцип экономии энергии срабатывает).
Целые слова и есть неподъёмные, слова в Боге, слова из Бога в Бога текущие — слова вмещающие целое. В этом смысле поэзия говорит только неподъёмными словами. Неподъёмными, но поднимающими.
Настоящие мысли приходят, как стихи. Да они и есть стихи в смысле — поэзия. Всё подлинное — поэзия.
Вопрос не в том, чтобы сказать новое о... Вопрос в том, чтобы сказать истинное. Истинное может звучать по-новому. Но может звучать и по-старому. Это не проблема. Истинное всегда истинно, даже когда кажется кому-то неистинным. На самом деле настоящее новое — это именно истинное, а не новое. Всегда нов тот, кто истинен.
Бездарных людей не бывает наверное, но есть пренебрегшие даром, неразвитые, плоские. Ведь дар — это не столько данность, сколько заданность. То есть, человек должен быть устремлённым навстречу дару, жаждать его, должен расти, питаясь вожделенным. Правильная жажда и устремлённость — в основе всего.
Хочешь согреться — грей!
Тот, кто личную корысть ставит выше общей пользы, оказывается не только преступником и предателем, но и проигравшим.
Раб стремится поработить (такова его природа), свободный стремится освободить.
Записанное — знаки, ведущие в Путь, погружающие в то, что уже прошло, но не прошло, а есть. Вечность всегда есть. Память — это не память, а актуальность того, что следует помнить. Для вечного в вечности нет другой памяти, кроме бытийной актуализации. В доступе — только реально актуальное.
