Георгий Иванов

Я не стал ни лучше и ни хуже. 
Под ногами тот же прах земной, 
Только расстоянье стало уже 
Между вечной музыкой и мной. 

Жду, когда исчезнет расстоянье, 
Жду, когда исчезнут все слова 
И душа провалится в сиянье 
Катастрофы или торжества.

Что ж, поэтом долго ли родиться... 
Вот сумей поэтом умереть! 
Собственным позором насладиться, 
В собственной бессмыслице сгореть! 

Разрушая, снова начиная, 
Все автоматически губя, 
В доказательство, что жизнь иная 
Так же безнадежна, как земная, 
Так же недоступна для тебя.

...Сиянье. Душа человека, 
Как лебедь, поет и грустит. 
И крылья раскинув широко, 
Над бурями темного века 
В беззвездное небо летит. 

Над бурями темного рока 
В сиянье. Всего не успеть... 
Дым тянется... След остается... 

И полною грудью поется, 
Когда уже не о чем петь.

Я люблю эти снежные горы 
На краю мировой пустоты. 
Я люблю эти синие взоры, 
Где, как свет, отражаешься ты. 
Но в бессмысленной этой отчизне 
Я понять ничего не могу. 
Только призраки молят о жизни; 
Только розы цветут на снегу, 
Только линия вьется кривая, 
Торжествуя над снежно-прямой, 
И шумит чепуха мировая, 
Ударяясь в гранит мировой.

Забудут и отчаянье и нежность, 
Забудут и блаженство и измену, — 
Все скроет равнодушная небрежность 
Других людей, пришедших нам на смену. 

Жасмин в цвету. Забытая могила... 
Сухой венок на ветре будет биться, 
И небеса сиять: все это было, 
И это никогда не повторится!