В преддверии Рождества
Владимир Набоков
Чужие крылья не дают покоя
тому, кто крыльями не болен.
тому, кто крыльями не болен.
Бога надо бояться не потому, что сила эта сильна, а потому, что она прекрасна. Бог прекрасен, и страх перед Ним — это страх оскорбить прекрасное, а не сильное.
Не всякий христианин знает про себя, что он христианин, но всякого христианина знает Христос.
Настоящая мысль не думается, а живётся.
Зрелая личность ЛЮБИТ то, что любит зрелая личность. А незрелая любит то, что любит незрелая личность. В этом их отличие.
Человечность — это такой большой и мягкий «слон», размером со Вселенную (он больше Вселенной), которого хотят запихнуть в коробочку, размером с игольное ушко. Вот такой духовный перевёртыш! Это и будет дело системного антихриста.
Речь — как нить Ариадны в лабиринте обыденности. Об этом слова Цветаевой «поэт издалека заводит речь, поэта далеко заводит речь». Поэт держит в руках эту ниточку и может потянуть за неё, приобщаясь и приобщая к её сообщениям. Поэт прыгает в «воду» слов, увязанных между собой законами цельности, и, перебирая слова, как бусины на чётках, мыслит не от себя, а от речи — от Слова.
Речь поэта — беседа со Словом посредством слов.
Речь поэта — беседа со Словом посредством слов.
Если я вам кажусь прекрасной — не верьте, я намного хуже.
Если же вы поражены моим уродством — опять не верьте, я — лучше.
Если же вы поражены моим уродством — опять не верьте, я — лучше.
Не надо стараться быть добрее Бога — станете страшнее чёрта.
Каждый человек — своя культура, а в итоге — своё бытие. При том, что Бытие, как и Мышление обще у всех.
