Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Конец мира — это развод с истиной. Без брачных отношений с ложью конец мира невозможен.
Заведомое лжёт, увы, всегда,
а незаведомое говорится тихо.
Любовь — единственный надёжный дом.
Зрелая личность любит то, что любит зрелая личность. А незрелая любит то, что любит незрелая личность. В этом их отличие.
Мысль — не то, что я думаю, а то, что посещает меня. Мысль — гостья, она приходит пообщаться, поговорить о своём насущном. Кто окажет ей надлежащий приём и уделит своё внимание, к тому она будет приходить часто, а может даже поселится в его доме. Но она всегда свободна уйти — об этом стоит помнить и не приписывать себе её заслуг.
Люди правильно не доверяют красивым словам. Вся пошлость красивых слов в том, что за ними, как правило, мы прячем некрасивые дела. Но ирония судьбы в том, что красивые дела тоже существуют и, как правило, без красивых слов. И крайне редко красивые слова и красивые дела встречаются. И все же, так бывает! Потому зря люди так боятся красивых слов.
Стоит абсолютизировать любую относительную истину, как она тут же превращается в ложную идею.
Человеческое в человеке — путь к Богу.
Повернувшись спиной к человеку,
мы поворачиваемся спиной к Богу.
Даже там, где один большой даёт, а другой малый принимает, возможно равенство величий. Благодарный берущий равен бескорыстно дающему. И корыстно/кичливо дающий меньше благодарно берущего.
Дружба — это равенство величий.
Любовь — это про понимание, а не про его отсутствие.
Почему так много разводов? Да именно потому, что семья - это малая церковь, она живёт по законам церкви, и рушится по тем же законам. Тема социального антихриста и семейная - родственны.
Семья хранится семейным алтарем (Светом, которым одаривают супруги друг друга, который видят и ценят друг в друге, и которому посвящён их воображаемый алтарь), на который супруги сносят все добытые ими световые искорки, где бы те ни добывались. Без алтаря семья не стоит - рушится.
Напиши мой портрет, я недавно забыла себя —
потеряла в дороге начертанный прежде набросок.
Я просила об этом, и, нервно листок теребя,
закрывала глаза, чтоб слышать лишь слов отголосок.
Знаешь, небо не лжёт, заливая дождями пути —
не пройти, не проплыть... Вот и петь я опять разучилась,
зря пытаясь цвести, где цветы без воды, взаперти,
где нелётная жизнь на меня, словно ночь, опустилась.
Вглядываясь в жизнь, можно понять что угодно, и можно разучиться понимать всё, что казалось понятым. Жизнь даёт подтверждение любым, самым противоположным, убеждениям.
Иногда жизнь доказывает, что любви нет, что она есть только у верящих в неё и создающих её, т.е. она, если есть, то есть только потому в жизни человека, что он сам её создаёт. Не потому, что Бог не даёт, а потому, что не создающий её — теряет, роняет её, в лучшем случае, а в худшем — убивает её...
Сколько лет моему одиночеству я не знаю, но зим ему, кажется, больше.
Родилась я зимой, чтобы жить зимами, и лето дано мне,чтобы пролетать сквозь вечные зимы.
Вёсны мои — вёрсты весёлости, полные птичьим гамом и надеждами.
Осень — печали пора, она приходит как прелюдия новой зимы.
Кто со Христом, тот и прав. А как это понять? Для себя понять как-то надо? Не уверена, что это вполне возможно. Мы не можем быть судьями даже сами себе - наврём (мы никому не врём больше, чем себе).
Важно любить Христа и быть со христовыми. А то, кого я сочту таковыми, и есть мой суд. Кого и каких любит мое сердце - в этом мой выбор. Ошибся я или нет - Бог рассудит...
...Личность без тегов! Это что-то вроде идиота - человека представляющего ТОЛЬКО себя, а не какую-то социальную группу, ибо ни к какой группе он не относится? Или это о том, кто ни с чем не соотнесён, кто ничем не увлечён, кому ничто не интересно?
Личность без тегов - это тот, кто никем не уполномочен, не признан, не выбран, или тот, кто ни в чём себя не нашёл?..
Алгоритмы мира входят в душу человека не так уж беззаконно. Но они вытесняют из неё Христа - в этом их беззаконие. Мир выедает душу, опустошает внутреннее пространство от природного для неё небесного света. Но мир и наполняет душу - собой, своими огнями и зовами. Человек расширяется в мире, и ему это расширение нравится. Более того, расширение жизненно необходимо человеку и его душе, но не за счёт предательства Христа в себе и всего Христового...
У меня так много слов, и все они для тебя
сейчас. Они твои не меньше, чем мои. Даже больше.
А ты свои слова собрала и заперла на замок.
Выдаёшь их скупо, порционно - всё по делу, наверное.
Ты даёшь безличные слова - они ничьи, ни для кого.
Мои слова сиротеют, ища себе братьев среди твоих слов.
Мне жаль их, как своих детей. Но я не могу забрать их,
не могу вернуть себе свои слова, сказанные для тебя.
Что-то во мне растёт цветком, что-то едет танком,
что-то — поёт, а что-то орёт или плачет,
что-то уму и сердцу даёт огранку,
что-то всегда не здесь и живёт иначе.
Космосы или космы — велика ли разница?
Танцы или слёзы — всему свой час.
Мир, уставший шут, злобно дразнится —
силится длиться вечностью глупый фарс.
Человек живёт свою жизнь, жадно ища смысл её, истину (жизни вообще и свою), а потом однажды обнаруживает что всё - суета сует, всё - не то. Нет ничего того, что он ищет. И чем больше убеждается в том, что нет, тем больше чувствует, что есть, но как-то непонятно где и непонятно как.
- Ты поёшь? - спросил он.
- Пою, когда поётся, - ответила она.
- Спой мне, чтобы я увидел тебя, чтобы понял подходишь мне или нет.
- Хочешь, чтобы я спела? Заставь меня! Сделай так, чтобы я не смогла не запеть.
- Странные у тебя прихоти...
«У тебя своя песня, а у меня - своя», - сказала она и вышла из его песни, громко хлопнув дверью. От удара дверь приоткрылась. В узкую щёлочку норовил войти, просочиться мир, который она сбросила с себя, как шубу - подарок ненавистного бывшего.
Он сидел молча, глядя в щёлочку. Не думал - не о чем было думать.
Отсюда вывод: никогда не становись вещью! Исполнимо ли это? Вряд ли. Даже Бога люди делают вещью, говорят, что Бог - тоже вещь.
Надо суметь быть не вещью, несмотря на то, что все вокруг, словно сговорившись, будут давить в обратном направлении. У человека только один гарантированный союзник - Бог. Человек сам себя иногда держит неверно, провоцируя свою вещность.
Или, всё же, быть вещью - удел всех, и надо сохранить себя вопреки этому или, наоборот, благодаря этому? Может быть, только ставший вещью этого мира, может перестать ею быть? И тогда смысл как раз в том, чтобы суметь стать вещью?
- Я тебя слышу, - говорила она, когда слышала, что он не слышит. Себе говорила и ему, норовя вовлечь его в своё слышание. И, казалось, до диалога было рукой подать. Но он не слышал. Он говорил в ответ, и она говорила в ответ. Каждый говорил о своём, пытаясь сказать другому что-то важное, но беседы не было.
Тогда они стали говорить о прекрасном - каждый о своём...
Жили-были два филоёрца, кидались друг в друга вещами, как мы - словами. Так уж заведено у филоёрцев - иначе они не могли бы общаться. Кинет филоёрц, скажем, зелёной чашкой - так он предлагает другу чай (для предложения кофе надо другую чашку кинуть), а тот, другой, в ответ кидает сухарь - с сухарями, значит. Сядут и пьют - молча, у них иначе нельзя.
Человек растёт бесконечно - должен расти, иначе он неминуемо деградирует. Но расти можно по-разному, в разных направлениях, в погоне за разными ценностями или без них - без цели, без смысла. Так растёт трава, так растет бычок... Хотя нет, у травы ведь тоже есть смысл, и у бычка. Эти смыслы проживаются травой, бычком, хотя и недоступны им. Зато они доступны человеку, который может наделить смыслом всё, что угодно.
Человек сам создаёт смыслы - и свои, и чужие. Именно в этом смысле он - субъект. Потому Юнг может сказать: «Я не то, что со мной случилось, я — то, чем я решил стать».
Мне нравится смотреть на Бога: в себе, в другом - везде и нигде.
Красота Его обнадёживает, увлекает, прощает и разрешает всё.
Хороший пример для родителей: всё можно разрешать, только если ты сам прекрасен. Сначала будь богом, а потом действуй свободно, как Бог...