Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Кто мыслит, тот и ошибается. Запрет на ошибку — это запрет на мышление.
Человек похож на скворечник — он обретает свой подлинный смысл, лишь когда в нём поселится птица.
С ангелом поведёшься, от ангела наберёшься.
Непонимание непониманию — рознь. Можно что-то не понимать, а можно не хотеть понимать — это надо различать и в себе, и в другом.
Тот, кто не хочет понимать, совершенно глух к аргументам. Даже самым убедительным. Он искренне их не понимает, но именно потому, что не настроен понимать.
Всякий гений умён умом Луча и глуп своей глупостью — это неизбежность.
Человек отличается от животных не только возможностью и способностью стать богом, но и возможностью, способностью перестать быть человеком.
Человек течёт туда, куда стремится и становится тем, куда течёт.
Мы все — дураки, потому считающие себя умными — дураки в квадрате. Дурак же, понявший, что он — дурак, уже дурак лишь наполовину, ибо вторая его половина встала на путь ума. Путь ума — это путь не знания, а незнания, бесконечное взыскание ума.
Чтобы начать говорить, надо перестать болтать. Но как только соберёшься говорить, непременно начнёшь болтать. Говорение — это молчание, и оно у каждого своё. Молчание — своё, а не говорение...
Мы падаем в Бога, если не падаем в дьявола. И если падаем в Бога, то не упадём: падать в Бога — это лететь, а не падать.
Как пылинка в солнечном луче,
покружилась и на пол упала.
Что пылинка та в луче узнала?
Но и этого довольно ей для счастья,
для того, чтоб пережить ненастье.
Если не попасть однажды в Луч,
если не познать, что он певуч,
человеческое — это только страсти.
Человек желал Бога больше всего на свете, но всё никак не мог прийти к Нему. То нос один придёт, то рука, а всё остальное болтается по миру, служит всяким прелестям людским и заблуждениям. Бог видел намерения человека и помогал, но не собирал его в Себя, потому что человек сам должен собраться в Боге, чтобы стать счастливым.
У метафор иная точность, не математическая. Метафора точна сквозь - как кротовая нора. Поэзия и есть «кротовая нора»: нырнув в неё, можно оказаться в самом неожиданном месте, опережая при этом привычно текущие время и пространство, в том числе время и пространство отдельных слов.
Почему так много разводов? Да именно потому, что семья - это малая церковь, она живёт по законам церкви, и рушится по тем же законам. Тема социального антихриста и семейная - родственны.
Семья хранится семейным алтарем (Светом, которым одаривают супруги друг друга, который видят и ценят друг в друге, и которому посвящён их воображаемый алтарь), на который супруги сносят все добытые ими световые искорки, где бы те ни добывались. Без алтаря семья не стоит - рушится.
Напиши мой портрет, я недавно забыла себя —
потеряла в дороге начертанный прежде набросок.
Я просила об этом, и, нервно листок теребя,
закрывала глаза, чтоб слышать лишь слов отголосок.
Знаешь, небо не лжёт, заливая дождями пути —
не пройти, не проплыть... Вот и петь я опять разучилась,
зря пытаясь цвести, где цветы без воды, взаперти,
где нелётная жизнь на меня, словно ночь, опустилась.
Вглядываясь в жизнь, можно понять что угодно, и можно разучиться понимать всё, что казалось понятым. Жизнь даёт подтверждение любым, самым противоположным, убеждениям.
Иногда жизнь доказывает, что любви нет, что она есть только у верящих в неё и создающих её, т.е. она, если есть, то есть только потому в жизни человека, что он сам её создаёт. Не потому, что Бог не даёт, а потому, что не создающий её — теряет, роняет её, в лучшем случае, а в худшем — убивает её...
Сколько лет моему одиночеству я не знаю, но зим ему, кажется, больше.
Родилась я зимой, чтобы жить зимами, и лето дано мне,чтобы пролетать сквозь вечные зимы.
Вёсны мои — вёрсты весёлости, полные птичьим гамом и надеждами.
Осень — печали пора, она приходит как прелюдия новой зимы.
Кто со Христом, тот и прав. А как это понять? Для себя понять как-то надо? Не уверена, что это вполне возможно. Мы не можем быть судьями даже сами себе - наврём (мы никому не врём больше, чем себе).
Важно любить Христа и быть со христовыми. А то, кого я сочту таковыми, и есть мой суд. Кого и каких любит мое сердце - в этом мой выбор. Ошибся я или нет - Бог рассудит...
...Личность без тегов! Это что-то вроде идиота - человека представляющего ТОЛЬКО себя, а не какую-то социальную группу, ибо ни к какой группе он не относится? Или это о том, кто ни с чем не соотнесён, кто ничем не увлечён, кому ничто не интересно?
Личность без тегов - это тот, кто никем не уполномочен, не признан, не выбран, или тот, кто ни в чём себя не нашёл?..
Алгоритмы мира входят в душу человека не так уж беззаконно. Но они вытесняют из неё Христа - в этом их беззаконие. Мир выедает душу, опустошает внутреннее пространство от природного для неё небесного света. Но мир и наполняет душу - собой, своими огнями и зовами. Человек расширяется в мире, и ему это расширение нравится. Более того, расширение жизненно необходимо человеку и его душе, но не за счёт предательства Христа в себе и всего Христового...
У меня так много слов, и все они для тебя
сейчас. Они твои не меньше, чем мои. Даже больше.
А ты свои слова собрала и заперла на замок.
Выдаёшь их скупо, порционно - всё по делу, наверное.
Ты даёшь безличные слова - они ничьи, ни для кого.
Мои слова сиротеют, ища себе братьев среди твоих слов.
Мне жаль их, как своих детей. Но я не могу забрать их,
не могу вернуть себе свои слова, сказанные для тебя.
Что-то во мне растёт цветком, что-то едет танком,
что-то — поёт, а что-то орёт или плачет,
что-то уму и сердцу даёт огранку,
что-то всегда не здесь и живёт иначе.
Космосы или космы — велика ли разница?
Танцы или слёзы — всему свой час.
Мир, уставший шут, злобно дразнится —
силится длиться вечностью глупый фарс.