Человеку нужно реальное признание, а не манипулятивное

Человеку необходимо признание, но не в том, привычном, смысле, прежде всего, а в том, чтобы бытие человека было признано. То есть, чтобы в отношениях он выступал не предметом пользования, не объектом, и не функцией, не биороботом, а личностью, обладающей собственным бытием, и способной обмениваться бытием с другим.

Понятия о бытии, разумеется, у каждого свои, и не только понятия, но и параметры. Бытие бытию - рознь? Я бы так не сказала, хотя индивидуальные особенности у каждого, безусловно, присутствуют. То есть, не всякий и не со всяким могут делить бытие - люди всё-таки существа ограниченные, но Бытие, тем не менее, одно на всех. Об этом христианское «Разве разделился Христос?».

Нужно прилагать дополнительное усилие, чтобы в каждом признавать хотя бы право на отличное от меня  - собственное -индивидуальное бытие.

Человеку нужно реальное признание, а не манипулятивное.

Когда я признаю бытие другого? Когда вижу его в его настоящести, в его живом порыве быть, в его жажде, в его правде. Настоящесть другого становится очевидной и доступной при условии настоящести меня самого.

Могут возразить, мол, настоящесть нам недоступна. И мне хватит наглости настаивать на том, что это не так. Другое дело, что привычнее живется вне такого измерения - в качестве предмета, в качестве той или иной функции. Так проще втиснуться в социальные рамки - человечность нынче признается избыточной, неуместной. Мир становится «прокрустовым ложем», которое обрезает этот излишек не только как лишний, но и как вредный, нарушающий новые правила приличия».

Я смотрю на тебя, чтобы ты был. Или я смотрю на тебя, чтобы тебя не было, чтобы ты исчез, чтобы ты не мешал мне жить ту свою жизнь, в которой тебя нет.

«Без меня народ неполный», - говорит Платонов. Без меня Христос в нас неполный, - говорит христианин.

Но этого недостаточно. Непременно надо добавить, обращаясь к бытию другого: «Без тебя народ неполный. Без тебя Христос неполный».