Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Человек — не фабрика по производству добрых дел, к нему нельзя относиться утилитарно. Человек — не средство для получения того или иного добра, он сам — цель.
Видеть человека насквозь — это видеть пути, по которым приходят к нему мысли.
Русская философия мне напоминает черепаху Зенона, которая впереди Ахиллеса западной философии только потому, что ищет не дробное знание, а целое — т. е. Сердце.
Человека ничто так не характеризует, как контекст, в который он погружает другого при встрече.
Если подменить песню сердца, если направить жажду песни не в ту сторону, можно сильно повлиять на людей, изменить их до неузнаваемости. Человека хранит его песня.
И рай, и ад — в нас, что выберет человек своей реальностью, то и создаёт. Выбравший Бога, творит Его волю, а она в том, чтобы любить ближнего, как самого себя — т.е. осуществлять ближнего как рай, а не как ад.
Молитва — это стояние в Боге. Молиться о ком-то — это стоять в Боге, удерживая в себе образ этого человека,и желать ему от сердца спасения во Христе. Молящийся не злопамятен, потому что стоять в Боге, злобствуя, невозможно (злобствовать — стоять во зле, а не в Боге).
Человеческое в человеке — путь к Богу.
Повернувшись спиной к человеку,
мы поворачиваемся спиной к Богу.
В ком нет любви, тот не может слышать слова, потому что не может идти путём Слова.
Человек — это тот, кто реализует невозможное и так (только так!) становится собой. Если он дерзит мирозданию, хамит и грубит Творцу и Его творению — это результат остывания его дерзания, его желания стать невозможно прекрасным, каким его задумал Бог. Человек становится ужасным, когда перестаёт стремиться к прекрасному, идеальному, невозможному, которое создаёт его человечность, растущую из Бога в Бога.
Оставить комментарий