Первый и последний автопортреты Пикассо
Первый автопортрет Пабло Пикассо в 15 лет (1896 г.) и последний в 90 лет (1972 г.)
От каждого человека можно зажечь звезду — как от факела. Был бы человек, а искра найдётся.
Всякий идол — Ваал, потому что в последней своей точке непременно превращается в Ваала.
В стране дураков мудрого непременно обзовут дураком, а в стране мудрецов из дурака сделают человека, который перестанет быть дураком настолько, насколько это для него возможно.
В стране подлецов добродетельный человек — словно человек-невидимка, потому что невосприимчивость к добродетели не даёт возможности видеть её в другом.
В стране подлецов добродетельный человек — словно человек-невидимка, потому что невосприимчивость к добродетели не даёт возможности видеть её в другом.
Автора через тексты понимать проще, чем лично.
Мы, люди, слишком разные — лично. А текст, настоящий текст — свидетель, говорящий сердцу. Он свидетельствует о своём авторе правдиво. Текст — как мост, он между автором и Богом, между автором и реальностью, между автором и читателем, между автором и судьбой. Текст не тождественен автору, но свидетельствует об авторе.
Мы, люди, слишком разные — лично. А текст, настоящий текст — свидетель, говорящий сердцу. Он свидетельствует о своём авторе правдиво. Текст — как мост, он между автором и Богом, между автором и реальностью, между автором и читателем, между автором и судьбой. Текст не тождественен автору, но свидетельствует об авторе.
Народ растёт из будущего.
Красивые этикетки, наклеенные на некрасивые поступки, не могут изменить суть. Называть уродство красотой может либо глупец, либо подлец, либо безумец.
Люди до сих пор старательно ищут кусты, в которых можно спрятаться от Бога, от жизни, как она есть, от себя, потому им так дороги лопухи лжи и обмана, мыльные пузыри иллюзий, и так ненавистна правда.
На земле человека держит земля, а на небе — небо, потому в ком много земли, тому трудно выживать на небе, а в ком много неба, тому трудно выживать на земле.
Раскаяние — выход из Каина, как выход из программы, в которой играешь плохую, не свою роль.
Истина - не дробится, она - целая. Себя дробят люди, когда «дробят истину» на множество полуправд. Истина только и собирает человека воедино.
