Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Свобода — это богообщение. Общение с Богом и в Боге, общение богом в себе с богом в другом. Свобода — это бытие в Боге. Быть собой с самим собой или с другими, или с Богом, можно только пребывая в Боге.
Встреча — это всегда встреча богов, а не функций.
Крылья всегда рождают крылья. Крылья — главный орган всех зачатий и рождений.
Цель — то, что делает меня в процессе достижения целым. Лжецель только обещает исцелить, но не имеет реального обеспечения своим обещаниям.
Чем сильно добро? Доброй волей людей.
Чем сильно зло? Бездеятельностью добрых людей.
Невозможно принудить человека быть умным, но не так уж сложно довести даже умного человека до безумия, тем более до неадекватности реакций и поведения. Наше здравомыслие хрупче, чем кажется.
Дикий человек до человека и дикий человек после человека — не одно и то же.
Человек без моральных принципов — чудовище. Но живущий по моральным принципам вместо любви — чудовище не меньшее.
Встречая на пути человека, который смотрит вечными глазами, не надо приписывать себе его вечность, которая сразу же пробуждается в душе от такого взгляда. Его вечность — не ваша вечность. Взыщите свою! Ваша — тоже должна смотреть на другого вечными глазами и не приписывать себе ничего чужого. Вечность смотрит на вечность и видит вечность, а самость смотрит только на себя и видит только себя. Вечность видят вечностью. Вечность — одна на всех, но точка смотрения у каждого своя, потому вечность, открывающаяся в нас — индивидуальна.
В моменте постижения истины быть чистым легко, потому что истина захватывает целиком.
Ряженое добро привлекает массы возможностью покрасоваться, в то время как подлинное - наоборот, ибо требует подвига, которого массы сторонятся.
*
Любителей дешёвого добра
избыток -
их всегда навалом.
Я - луч, я - свет, я жизнь в ответ
на мрачный знак, на тёмный клич.
И пусть невеждами отпет -
я вечным - хлеб и злобным - бич.
Меня не слышно, я молчу
для тех, кому не нужен свет,
и я герой сердечных притч
для всех, кто ждёт небес ответ.
Народы верят в пряники,
а им готовят кнут:
повсюду испытания кнута того идут.
Народы ищут пряников и всё чего-то ждут:
большие испытания их совести грядут.
Народы просят пряников,
и всё ж получат кнут -
за то, что в роли данников
к врагам своим идут.
Плотный отдых, плотная работа -
потный стол от груды разных слов.
Нерв сердечный до смерти измотан
стрелками кусающих часов.
Рвутся, словно псы часов, минуты,
ритмы гаснут под напором слов.
Кажется, основы перепутал
и не будешь больше юн и нов.
На всех твоих путях идут дожди,
и я промокла - знала, что промокну.
И я продрогла - за тебя продрогла.
Не мёрзни больше, лета верно жди,
пока идут на улицах дожди.
Ночью все кошки серы, но в чьём сознании ночь, тот скоро вообще кошку от бульдозера не отличит.
Чтобы отличать, надо понимать и что такое кошка, и что такое бульдозер - как минимум.
* * *
Дождь — вода, река — вода, и море...
Слёзы, к берегам души припав,
плачут, позабыв себя от горя —
всё
…
Пока одни люди выращивают свои и чужие души, другие отращивают себе* «зубы и когти». В драке каждый будет пользоваться тем, что у него выросло, потому первым не стоит забывать о неизбежности драки** (вторые и так помнят).
У них растут не души - только зубы,
они от злости поджимают губы,
…
Ты предлагала слишком много
и вызывала тем тревогу.
Никто не хочет той же мерой
дарить себя. И той же верой
себя не хочет проверять.
Им не по силам столько дать.
Поэт и тайна, Тайна и поэт -
иного, может быть, на свете нет*.
Это не о том, что не поэты - не люди, а о том, что все люди - поэты, только позабыли об этом. И Бог - Поэт, значит и у Него есть своя тайна.
И тут может увидеться неожиданный вопрос: Бог как Поэт познаёт Тайну или тайну? Или же и
…
Как много разговоров о свободе, осуществляемых при попытке отнять свободу у другого. Наверное, способность не нарушать свободу другого - один из главных критериев действительно свободного во Христе человека.
Свободный не нуждается в порабощении другого, в присвоении его себе. Наоборот, свободный
…
Подставив ладошку, как сердце,
и сердце, как ладошку,
ты приняла на ладошку птичку.
Зачем?
Чтобы дать ей зёрен?
Чтобы разглядеть пташку,
любуясь ею?
Пернатая нежность -
случайная гостья -
вот-вот упорхнёт,
не сказав «Прощай!».
Но она будет помнить
тепло твоих ладоней.
Болит, а выправить нельзя —
тогда зачем болеть?
Прямой не станет их стезя —
о чём тогда жалеть?
Иду, распашку застегнув
до самых до высот,
но в сердце чую птичий клюв:
боль всё равно клюёт.
Болит, и выправить нельзя —
а всё равно дерзай!
И даже если пригрозят
лучам — не исчезай...
Плохие стихи - это какие? Те, что написаны мной, а не Лучом. Хорошие стихи пишет Луч (я - в Луче и Лучом), сама я - не умею.
По большому счету, достаточно разделить все стихи на те и на эти, и можно смело выбросить всё своё. По-настоящему ценно лишь то, что больше, что за пределами «своего».
…
Абакумовым - пятнадцать,
нам - пятнадцать:
вместе - тридцать.
Здесь без всяких медитаций
ясно -
время нарядиться,
взять бокалы,
взять вокзалы,
банки, также телеграфы
и послать, как телеграммы
граммы, граммы,
граммы, граммы....
Чтоб светились счастьем дамы,
розы жизнью одарите,
дамам
…
Бабочка никогда не сумеет сказать: «я - гусеница» (и ведь она правда не гусеница, хоть и была ею - она УЖЕ НЕ гусеница).
Гусеница, впрочем, тоже не сумеет соврать: «я - бабочка» (она даже не была ею - она ЕЩЁ НЕ бабочка).
Они - инобытие друг для друга, и, наверное, разница между ними не
…
Часто враг гораздо более надёжен, более постоянен, чем друг. Враги не подводят, они крайне редко обманывают ожидания, редко предают... Враги чаще верны себе, чем друзья, потому что быть недругом - легко, а другом - трудно. Для того кто таковым не является по существу.
* * *
«Враг» и «друг» -
…
За то ли умирали деды,
чем мы живём?
И тем ли будут живы дети -
когда умрём?
==
То, что перестают ценить, теряют. И речь не о бутафорском шуме, а о понимании сути, о внимании к сути. Когда суть утрачена, внешняя атрибутика ничего не стоит.