Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Нельзя достичь рая, активничая адом в себе.
Кто выбрал неподлинность как своё бытие, тот выбрал некрасоту небытия, т.е. некрасоту и небытие.
Человек без моральных принципов — чудовище. Но живущий по моральным принципам вместо любви — чудовище не меньшее.
Знать человека — это знать его глубинное, сердцевинное, главное, его вечное. Вечность — это когда мы смотрим друг на друга вечными глазами и видим вечное друг друга. Когда мы смотрим на вечное, мы становимся вечными.
Записанное — знаки, ведущие в Путь, погружающие в то, что уже прошло, но не прошло, а есть. Вечность всегда есть. Память — это не память, а актуальность того, что следует помнить. Для вечного в вечности нет другой памяти, кроме бытийной актуализации. В доступе — только реально актуальное.
Бытийствующий описывает, а не предписывает. Он не даёт инструкций, но производит формулы.
Единственный способ светить другим — светиться навстречу Свету.
Человек — это мечта, к которой идут все люди (если они люди, пока они люди...).
Метод антихриста в нас — расчеловечивать человека через бесчеловечный (обесчеловечивающий) социальный запрос.
Чтобы видеть другого по-настоящему, надо смотреть не на другого, а на Луч. Духовная беседа — это когда два (или больше) человека, находящиеся в Луче, смотрят только на Луч — оба, и видят друг друга Лучом, в Луче. Этот Луч и есть Бог («Где двое или трое собраны во имя моё, там Я посреди них»), а смотреть Лучом означает видеть Христа в ближнем (Христа видят Христом).
Использованный образ многопланов, в нем бездна смысла, открывающаяся в событийном метафорическом калейдоскопе. И что примечательно: «крылатость» человека у неё непереводима при этом на язык логики потому, что при анализе остается «сверхсмысловой остаток», зашифрованный подтекст о вдохновении и просветлении, о вере как первичной силе человеческой жизни...
Герой повести родился крылатым. Крылья были ему дарованы. Кем? Об этом Макар не задумывается. И, к своему счастью, не гордится тем, что он «не таков, как прочие люди» (Лк. 18:11). Ибо на крыльях гордыни можно взмыть весьма высоко, чтобы затем низвергнуться до бездн адовых. Парадоксально, но от этого духовного падения Макара спасли его крылья. Он, как гадкий утёнок из сказки Андерсена, всерьёз верит в свою ущербность, воспринимая дар — как проклятие.