В этом мире, где осень...
Михаил Квливидзе
Ирония истории в том, что сверхусилие дедов по созданию справедливого мира обернулось сверхбездействием неблагодарных потомков, ради которых и предпринималось это сверхусилие. И это не случайность, а некая закономерность, которую стоит выявить и осмыслить.
Мужество поэта — это мужество иного быть здесь, а не мужество здешнего быть здесь. Другое мужество...
Молчание — это полнота Слова (всех слов), как белый свет — полнота Цвета-Света (всех цветов).
Всякий процесс склонен к развитию. Потому не всякий процесс стоит того, чтобы быть запущенным.
Мысль думают состоянием, а не умом — целым человеком думают. Мысль думают всей своей жизнью.
Речь — как нить Ариадны в лабиринте обыденности. Об этом слова Цветаевой «поэт издалека заводит речь, поэта далеко заводит речь». Поэт держит в руках эту ниточку и может потянуть за неё, приобщаясь и приобщая к её сообщениям. Поэт прыгает в «воду» слов, увязанных между собой законами цельности, и, перебирая слова, как бусины на чётках, мыслит не от себя, а от речи — от Слова.
Речь поэта — беседа со Словом посредством слов.
Речь поэта — беседа со Словом посредством слов.
Человечество разделено потоками устремлений.
Зрелость проверяется любовью. Это и есть Страшный Суд. Зрелая личность — любит: потому что имеет в себе любовь.
Кто выбрал неподлинность как своё бытие, тот выбрал некрасоту небытия, т.е. некрасоту и небытие.
Жизнь — это нескончаемый бой за жизнь. И чем больше в тебе жизни, тем больше — бой.
