Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Мысль — не точка, а многоточие... Она приглашает к диалогу, втягивает в процесс, в динамику. Мысль не заканчивает, а зачинает личное движение. Подлинная мысль — зачинает жизнь, зачинает мысль как жизнь.
Подлинная мысль — это всегда открытое окно, воздух. Кто закрывает окна (свои или чужие), тот хочет лишить (себя или другого/других) способности мыслить.
Метод антихриста в нас — расчеловечивать человека через бесчеловечный (обесчеловечивающий) социальный запрос.
Поэт — тот, кто говорит целыми словами.
Мы друг для друга — повод быть, возможность осуществить себя, осуществляя другого. (Не себя осуществлять в другом — вместо другого, а стать пространством для другого, в котором он может осуществить своё становление)
Притча, как и сказка — это поэзия жизни. Притча повествует иносказательно о поэтическом, сокрытом в вещах мира, а поэтическое — это суть единое мира.
Замысел меня находит, а не я нахожу замысел.
Поэзия — это вовсе не гадание на кофейной гуще слов, она — беседа со Словом. Гадают те, кто не умеет говорить, кто научился только болтать.
Суд Божий — это совсем не суд, это встреча с абсолютной Любовью.
Любящий не судит. Наша совесть нас осудит, наша правда невостребованная, наша любовь неизрасходованная нас осудят.
А Бог просто любит — всегда.
Люди спорят о сути вещей, придавая большее значение своим мнениям о ней, нежели самой сути.
Горе — от знания горнего, целого, от возможности тосковать по небу (горе возводит горе́). Горе как горе исчезнет для тех, кто забудет высшее — останется лишь беда, пустое страдание, без отношения к небу.
Природа – некий храм, где от живых колонн
Обрывки смутных фраз исходят временами;
Как в чаще символов мы бродим в этом храме.
И взглядом родственным глядит на смертных он.
Подобно голосам на дальнем расстоянье,
Когда их стройный хор един, как тень и свет,
Перекликаются звук, запах, форма, цвет,
Глубокий, темный смысл обретшие в слиянье...
Когда в морском пути тоска грызет матросов,
Они, досужий час желая скоротать,
Беспечных ловят птиц, огромных альбатросов,
Которые суда так любят провожать.
И вот, когда царя любимого лазури
На палубе кладут, он снежных два крыла,
Умевших так легко парить навстречу бури,
Застенчиво влачит, как два больших весла
Быстрейший из гонцов, как грузно он ступает!
Краса воздушных стран, как стал он вдруг смешон!
Дразня, тот в клюв ему табачный дым пускает,
Тот веселит толпу, хромая, как и он...