Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Личность призвана защищать другого больше, чем себя, а женщина, наоборот, призвана больше хранить себя и своё. Это очень любопытный факт, который стоит осмыслить.
Обращаясь к личности, надо следить за тем, чтобы не оскорбить женщину — иначе результат общения может быть не таков, как ожидается.
Я не знаю вины, которая не была бы бедой для виновного. Возможно, вина и прощается ровно в той мере, в какой она — беда.
Идеологические штампы — это мусор, засоряющий мозги. Итог — люди перестают воспринимать нормальный текст, чувствительность остается только к идеологическим агиткам.
Хранить память — не значит хранить пепел. Хранить память — это поддерживать огонь. А огонь — это жажда. Жажда подлинного...
Дикий человек до человека и дикий человек после человека — не одно и то же.
Тот, для кого Христос — авторитет, ещё не знает Христа. Для Христовых Он — Любовь, Истина и Свобода.
Поэзия — не рифмоплётство, не правила стихосложения, а разговор с Бытием. Вопрошающий всегда немножко Иов: дерзающий, имеющий онтологические основания для своего дерзания, святой и грешный в одночасье, и, главное, свято верящий в добродетельность Творца — как Авраам. Интенсивность его вопрошания предельна, и только поэтому он добывает звезду, недоступную другим, не обожжённым жаждой.
Некоторые жизненные ситуации приходится проходить не на понимании, а на послушании. Однако послушание суть не подчинение авторитетам, а любовь к Истине. Только любовь может знать сердцем, не понимая разумом. Слепое же подчинение авторитету механистично, а потому мертво и не способно различать истину и ложь.
У человека молчание — своё, а не говорение. Разница между авторами — в принимающем молчании, а всё, что подлинно в говорении — от Бога, а не от человека.
Личность читателя творит произведение, а вовсе не система знаков, используемая автором. И творит читатель произведение только в Слове, т.е. находясь в общении со Словом (в этом смысле слово читателя и и слово писателя — в одной колее Слова, потому их встреча и взаимное проникновение становится возможным).
Писатель вне колеи Слова — графоман, а читатель вне колеи Слова — слепой и глухой, замкнутый на себя аутист.
Посмотри на пса привязанного перед магазином
Он думает о своем хозяине
И рвется к нему
Ждет на задних лапах
Хозяин для него и двор и луг и лес и дом
Пес следит за ним глазами
И тоскует хвостом
Поцелуй его лапу
Ведь он показывает как Господа ждать
«Бог мой» написал он. И зачеркнул, подумав,
настолько же мой насколько я эгоист.
Написал «Бог людей», но прикусил язык, вспомнив
что еще есть ангелы и камни похожие в снегу на зайцев
Наконец написал просто «Бог». Больше ничего.
И то написал слишком много.
<…> Хоть под самый конец напоследок
посети богословов
чтобы они не съели всех свеч и не остались во мраке
из розы не делали розгу
Евангелья не рвали по кусочкам
святыми словесами не били по нервам…
Время от времени я задаю себе три вопроса: Зачем я пишу? Для кого пишу? Что думаю о своих стихах?
Я не веду дневник. Свои переживания, впечатления, встречи с миром и людьми я записываю в стихах. Стихи — это форма общения, в которой автор хочет поделиться чем-то из собственных впечатлений. Я пишу так, словно говорю с кем-то из близких...
Здравствуй, Кора!
Сколько листьев, сколько птиц! Сколько мы уже не виделись? Два года? Или все-таки три? И я не знаю... Но самое главное — это то, что я тебе пишу.
Как ты? Все шелушишься? А я все так же, Кора. Все брожу. От дома к дому. Только передохнуть негде. Ты ведь одна у меня. Единственная, с кем так тихо сидеть...
Корова что ради меня столько раз даёт себя выдоить
кролики замученные чтоб нам болеть по рецепту
городской воробей в грязи переживший с нами зиму
шалфей умирающий в небо идущий
только б зубы у нас не болели
истинные христиане не водою из крана
но кровью крещённые
вы как овцы среди волков
стыдно мне перед вами когда я трясусь над собой
брюзжу что безвинно страдаю
когда легкомысленно-серьёзный
в сговоре сразу с тремя докторами
только б не помереть
не желаю быть перемолотым хлебом для Бога
Не жалуйся в письме
не пиши что судьба тебя лягнула
нет на земле безвыходного положения
если Бог закрывает дверь — то открывает окно
передохни смотри
падают из облаков
мелкие крупные несчастья необходимые для счастья
и у обыденных забот научись спокойствию
и забудь о себе когда говоришь что любишь
Спасибо Тебе за то
что Ты не договаривал недосказанного
не заканчивал неоконченного
не доказывал недоказуемого
Спасибо Тебе за то
что Ты был уверен в том что ни в чём не уверен
верил в возможность невозможного
и не знал ответа на вопрос что дальше
спасибо за то что слезы Тебе подступали к горлу
за то что Ты был такой как есть
и не сказав ничего столько сказал мне о Боге
Благодарю Тебя за то, что Ты есть.
За то, что в нашей голове – чересчур логичной – не хватает для Тебя места…
За то, что вместить Тебя не может слишком нервное наше сердце…
За то, что Ты близкий и далекий, и всегда разный…
За тех, кто к Тебе пришел, и тех, кто еще в пути…
За то, что бежим от Тебя к Тебе,
Что ничего не делаем для Тебя, но все – благодаря Тебе.
За то, что в Тебе – непостижимом – нет ни грамма фальши...