У мыслителей, живших «до Освенцима», в рассуждениях о любви к человеку, о безбожном гуманизме, закрадывается неточность. Дело в том, что добродетели всегда взаимосвязаны, то есть настоящая любовь к человеку всегда сопряжена с Богом. Добродетели - сопряжены друг с другом, т.е. страшны только имитации. А вообще отказываться от любви к человеку, от гуманизма - нельзя.

Страх перед любовью к человеку ещё опытно не прошёл через страх за человека, он ещё не искушён «Освенцимом», а потому заблуждается относительно гуманизма. Интуиция в целом верна, но мнение, что Антихрист будет гуманистом - ошибочно. Имитатором - да, он придёт, напустив гуманистического дыма в глаза массам - да, но быть гуманистом Антихрист не может. И эта небольшая, на уровне полутонов, неточность, привела к тому, что слово «гуманизм» стало в христианской традиции ругательным, а потеряв свой гуманистический смысл, христианство вырождается в тоталитаризм, инквизицию и пр.

Гуманизм - ценность, и суть его в том, что Бог не только где-то там, но и здесь, в человеке. «Что сделали одному из малых сих, то Мне сделали» - сказал Христос.

Мне кажется, можно говорить о гуманизме западном и гуманизме советском, последний был нацелен на раскрытие внутреннего, сокровенно-глубинного в человеке, а это путь к раскрытию богоподобной личности, т.е. даже при внешнем атеизме внутренне это был путь ко Христу.