Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Поэзия — не рифмоплётство, не правила стихосложения, а разговор с Бытием. Вопрошающий всегда немножко Иов: дерзающий, имеющий онтологические основания для своего дерзания, святой и грешный в одночасье, и, главное, свято верящий в добродетельность Творца — как Авраам. Интенсивность его вопрошания предельна, и только поэтому он добывает звезду, недоступную другим, не обожжённым жаждой.
Близкие люди — это люди, между которыми возникает Бог.
Если я вам кажусь прекрасной — не верьте, я намного хуже.
Если же вы поражены моим уродством — опять не верьте, я — лучше.
Не столь важно, что человек делает, важнее из какого своего центра он это делает: самостного (ветхого) или духовного во Христе. Правильность дела определяется именно этим показателем, ибо центр определяет и смысл, и конечный результат действия.
Всякий раз, выбирая, как поступить по отношению к другому человеку, мы выбираем себя. Когда мы поступаем бесчеловечно, мы изгоняем из себя человека.
Во Христа зовут — Христом.
Всегдашняя задача человека — устоять в человеке. Не всем это удаётся, некоторым по силам только стояние в Боге.
Любовь бывает односторонней (подвиг, жертва) и взаимной, когда поток любви струится от одного к другому без искажений и преград (дружба равных).
Личность — это точка стояния человека в Боге, а не в человеке.
Крылья всегда рождают крылья. Крылья — главный орган всех зачатий и рождений.
Сказываю по секрету, сказываю тебе самое лучшее средство обрести смирение. Это вот что: всякую боль, которая колет гордое сердце, потерпеть. И ждать день и ночь милости от Всемилостивого Спаса. Кто так ждет, непременно получит.
Прп. Анатолий Оптинский (Зерцалов)
«А старец — аскет, монах, не видавший никогда Третьяковской галереи (батюшка-то бывал, конечно), испытав художника («есть ли талант»), не дает ему никаких советов, как художнику, не указывает, чем ему быть, а учит его только величайшей строгости к себе («испытуй себя») и к своему искусству, —
…