Ужас

Разомкнутая в ужасе незначимость мира обнажает ничтожность всего могущего озаботить, т. е. невозможность бросить себя на такую способность экзистенции быть, которая первично фундирована в озаботившем. Обнажение этой невозможности означает однако высвечивание возможности собственной способности-быть. Какой временной смысл имеет это обнажение? Ужас ужасается за голое присутствие как брошеное в не-по-себе. Он ведет назад к чистому так-оно-есть самой своей, одинокой брошености. Это возвращение не имеет черт уклоняющейся забывчивости, но у него нет и черт воспоминания. Впрочем, не заложено в ужасе сразу уже и возобновляющего принятия экзистенции в решении. Зато вместо этого ужас ведет назад к брошености как возможной возобновимой. И таким образом он обнажает также возможность собственной способности быть, которая в возобновлении как настающая должна вернуться к брошеному вот. Приведение к возобновимости есть специфический экстатичный модус конституирующей расположение ужаса бывшести.

Хайдеггер, Мартин. Бытие и время. Пер. с немецк. В. В. Бибихина. М.: Ad Marginem,1997. С. 343. Цитата по электронной версии Славы Янко, сверенная с указанным изданием.