«...ведёт человека в конце концов не его выбор, а судьба»

...ведёт человека в конце концов не его выбор, а судьба по большому счету. Если кого-то смущает категория судьбы, давайте заменим её на христианскую категорию креста, который вбирает в себя, как мне кажется, идеи, плоды, мысли и наблюдения за жизнью, что мы встречаем у Еврипида, у Платона и вообще в античной философии. Это наблюдение за судьбой по большей части. Вся драматургия античной Греции на этом выстроена. 

* * *

Евангельская радость – это радость Истины. А Истина никогда не для личного пользования. Если ты оставляешь её себе, она испаряется.

* * *

...наш собственный церковный евангельский интерес. А он, если говорить о богословии, должен проговариваться как внутрицерковное служение. Служение богослова, например, это большее служение мирян в данный момент. Оно настолько охватывает человека, что у него будет совсем мало времени на пасторскую деятельность, на настоятельские дела и так далее. Хотя богословы из священников или епископов – это тоже совершенно законное состояние. Столетиями великие богословы были именно из этой среды. 

* * *

...мир живой, он постоянно меняется и усложняется. Мы вспоминаем апостола Павла и видим, что всё, что он говорил, сейчас бы сошло, например, за модернизм или за какие-то богословские вызовы, а это христианская древность. Это законная церковная мысль о разнообразии церковного служения, где никто не должен другому доказывать свою значимость. Апостол это сравнивает с членами нашего тела, глаз не доказывает руке или рука ноге, что она необходима и важна. Все эти служения в Духе Святом. Я считаю, что служение певчего, богослова, церковного педагога, даже юриста церковного и так далее, если это настоящее служение, то оно в Духе Святом. Это распрямляет человеку плечи. 

Я помню, у нас в семинарии были старые преподаватели. Наверное, самый яркий из них Константин Ефимович Скурат, но и кроме него были другие замечательные педагоги. Иногда их презрительно назвали  «пиджачниками» за то, что они не принимали священного сана. Но меня просто поражала печать высокого служения, которая просто сияла на лицах этих людей. Они понимали, что они не просто работают, но служат в церкви. И это служение не из жалости или необходимости, но это служение в Духе Святом. 

И мне, честно говоря, не нравится слов «мирянин», потому что это слово несёт в себе некоторые ущербные коннотации из прошлого. В нём есть тень какого-то бесправного, безликого, молчащего, безголосого большинства. Но мы сейчас живём в другое время, в век тотальной грамотности, которая нас обязывает быть другими. 

* * *

Служение может быть евангельским, церковным, а может быть и светским. Но нам усложняет использование термина «мирянин» неразличимость в нашей речи от того, что апостол называл «космикос», то есть мирской. И ещё это понятие, которое мы так часто употребляем, не отражает той реальности, с которой мы имеем дело в церкви. Говоря о мирянах, мы как бы имеем в виду всех верующих людей, не посвящённых в священный сан. Но это не так. Есть многообразие разных служений. И здесь должны быть осознаны какие-то группы, общины, которые объединяют людей одного служения. 

Например, те же самые церковные педагоги  имеют какое-то своё единство. Церковные музыканты тоже между собой взаимодействуют в довольно закрытом внутреннем мире. Церковные художники, иконописцы, люди, которые занимаются молодёжным служением, даже церковные юристы или строители  –  им надо как-то собираться согласно своему служению. А есть люди, которые объединены общей дружбой или общими интересами в церкви. Это всё я бы не решился включить в одно понятие. 

Вот пример из нашей монастырской жизни. У нас маленькая монашеская община: 8 человек и 26 котов. Формально мы одна единая церковная община, которая объединяет в себя и монашескую семью, и семью наших прихожан, но в реальности это какой-то союз дружеских кругов. У нас есть люди, которые дружат вокруг хора, а есть те, кто дружат вокруг алтаря. 

Есть спартаковское братство. Мы их так называем, потому что они после ранней литургии идут в кафе «Спартак» пить какао и читать Писание, у них свой дружеский круг. Есть просфорное братство. Есть дружеский круг, связанный с благотворительностью, с помощью детям-инвалидам. И так далее. 

Эти круги пересекаются.  Один и тот же человек может потрудиться и в просфорном деле, и почитать Писание в кафе «Спартак», например. 

Группа этих дружеских пересекающихся кругов существует в духе той идеи, что звучала у о. Сергия Булгакова и о. Павла Флоренского: церковь – это дружба. 

Архимандрит Савва (Мажуко)

Отсюда