Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Часто люди — более звери, чем звери.
Муж и жена являются родителями прежде всего друг для друга — помогают родиться друг другу в Боге, стать целыми, а потом уже идёт родительство в привычном понимании.
Хорошо быть дураком — всегда кажешься себе умным.
Человек человеку — стихия, а не личность, увы.
Человек молится главным в себе, и далеко не всегда наше главное — угодно Богу. Угодно не в плебейском понимании, а в онтологическом — т.е. соответствует природе, бытийной норме. Богу можно молиться только Божьим в себе (богом в себе), потому оно должно стать главным в человеке — для общения с Богом и в Боге. Ибо до тех пор, пока доминирует самость, ни о чём другом, как о своей самости, человек не говорит, и молится он так же — из самости, а это - не молитва, а пустая болтовня.
Человек — не фабрика по производству добрых дел, к нему нельзя относиться утилитарно. Человек — не средство для получения того или иного добра, он сам — цель.
Только у народа без будущего можно отнять его прошлое.
Корень всех бед в том, что место праведного желания занято в нас неправедным.
Каждый человек — своя культура, а в итоге — своё бытие. При том, что Бытие, как и Мышление обще у всех.
Потерянное стихотворение — рай потерянный, а написанное — рай обретённый.
Всамделишные истории
...Время беззастенчиво лукаво. Оно очень похоже на разумное иномирное существо с бесконечным коэффициентом игривости и всемерным тяготением ко всемирному обману. Оно мчит нас на скоростном поезде сквозь жизнь, а мы спокойно, неспешно бродим по вагонам и лишь изредка вскользь поглядываем в окна. ВРЕМЯ - это и БЫСТРО, и МЕДЛЕННО! В одном флаконе! Мама предупреждала совершенно обоснованно. Без всякого движения к метафоре. Хотя то, что произошло со мною вне воды и света, где-то там, за пределами "объективной" реальности, вполне себе можно было бы отнести к образу, к модели ЖИВОГО ВРЕМЕНИ, к тому, что неприметно происходит с каждым жителем Земли. Я был внутри "поезда" и был снаружи, когда наблюдал свою жизнь в "кинотеатре"...
...здесь столько неизъяснимого рассыпано в междустрочьях, что добросовестное цитирование никак не представляется возможным. Ибо всякое, даже самое маленькое произведение неизменно выводит в ГЛАВНОСТЬ... Оно тысячами незримых нитей уходит во все стороны. Где ни тронь, везде паутинки золотых мелодий, всё начинает звучать колокольчиками недосказанного... А вот : ВСЕ ОКНА - С ВИДОМ НА ГОЛГОФУ, И ЛЮД ПРИВЫК - ДО СЛЕПОТЫ: ВОСПРИНИМАЮТ КАТАСТРОФУ, КАК РАЗНОВИДНОСТЬ КРАСОТЫ... здесь слова звучат набатом, но это лишь усиливает жажду прислушаться к самым тихим звукам, за которыми вечнозелёные секреты...