Григорий Сковорода. Басни Харьковские
Григорий Сковорода
Художник
Сергей Кулина
Вечное другого надо встречать вечным в себе, чтобы не согрешить против вечности в себе и в другом.
Вера во Христа — это не вера в авторитет, а её противоположность.
Предназначение записано внутри каждого человека песней его сердца.
Обвинять и требовать должного умеют все, а вот спасать погибающих дано только Христовым.
Люди думают, что умны сами по себе — в этом их глупость.
В песне — птичье смирение.
По-настоящему умный человек лишён самоуверенности, ибо она оглупляет.
Надо искать друг в друге подлинное, реальное, и прислушиваться к нему, а не к тому, что мешает его слышать. Мы стали вместо песни сердца другого слушать шум — и свой, и другого. Мы вошли в зону шума, боясь шума, пытаясь убежать от него. Мы убиваем друг друга из страха за себя, пытаясь избежать злого, сами же творим злое.
Бог справедлив именно потому, что милостив, и милостив именно потому, что справедлив. Вне милости нельзя быть правым и справедливым.
В Боге мы все — единомышленники, именно в этом ценность единомыслия — в акте пребывания в Боге, а вовсе не в самостном совпадении кого-то с кем-то. Бог в нас един, и мы в Нём, Им — едины. Он в нас единит нас, делая единомысленными. Понятие «согласие Отцов» — про Бога в Отцах, а не про то, что Отцы о чём-то сговорились.
Вечное другого надо встречать вечным в себе, чтобы не согрешить против вечности в себе и в другом.
Вера во Христа — это не вера в авторитет, а её противоположность.
Предназначение записано внутри каждого человека песней его сердца.
Обвинять и требовать должного умеют все, а вот спасать погибающих дано только Христовым.
Люди думают, что умны сами по себе — в этом их глупость.
В песне — птичье смирение.
По-настоящему умный человек лишён самоуверенности, ибо она оглупляет.
Надо искать друг в друге подлинное, реальное, и прислушиваться к нему, а не к тому, что мешает его слышать. Мы стали вместо песни сердца другого слушать шум — и свой, и другого. Мы вошли в зону шума, боясь шума, пытаясь убежать от него. Мы убиваем друг друга из страха за себя, пытаясь избежать злого, сами же творим злое.
Бог справедлив именно потому, что милостив, и милостив именно потому, что справедлив. Вне милости нельзя быть правым и справедливым.
В Боге мы все — единомышленники, именно в этом ценность единомыслия — в акте пребывания в Боге, а вовсе не в самостном совпадении кого-то с кем-то. Бог в нас един, и мы в Нём, Им — едины. Он в нас единит нас, делая единомысленными. Понятие «согласие Отцов» — про Бога в Отцах, а не про то, что Отцы о чём-то сговорились.
