НО ВОТ В ЧЕМ состоит возвышенная печаль нашего жребия: каждое Ты в нашем мире обречено превратиться в Оно. Столь исключительным было присутствие Ты в непосредственном отношении: но как только отношение исчерпает себя или в него проникнет средство, Ты становится объектом среди объектов - пусть важнейшим, но все же одним из них - имеющим меру и границы.
В творчестве реализация в одном смысле означает утрату реальности в другом.
Подлинное созерцание кратковременно: жизнь в природе, только что раскрывшаяся передо мной в таинстве взаимодействия, теперь снова может быть описываема, расчленяема, классифицируема - как точка пересечения множества разнообразных законов. И сама любовь не может сохраниться в непосредственном отношении; она длится, но в чередовании актуальности и латентности. Человек, который только что еще был единственным и лишенным свойств, который не был в наличии - только присутствовал, которого нельзя было познавать, но можно было коснуться, - этот человек теперь снова стал Он или Она - суммой качеств, количеством в конкретном образе. Теперь я снова могу извлечь из него цвет его волос, окраску его речи, оттенок его доброты; но пока я это могу, он уже не мое Ты и еще не стал им снова.
Каждое Ты в мире по сути своей обречено стать вещью или, во всяком случае, вновь и вновь погружаться в вещность. На языке объективном можно было бы сказать, что каждая вещь в мире может до или после своего овеществления являться какому-либо Я в качестве его Ты. Но объективный язык ухватывает лишь краешек подлинной жизни.
Оно - куколка. Ты - бабочка. Только не всегда это состояния, которые четко отделены одно от другого: часто - это одно, в глубокой двойственности запутанное событие.
