Я с вороной была любезна...
Я с вороной была любезна,
и она над несносной бездной
вознесла мой небесный слух,
что, казалось, уже был глух
к нежным песням моей надежды.
Я в вороньих спешу одеждах
к светам райским своей души
по следам, где слова прошли.