Малейший признак Истины – и против тебя восстают, и не один человек, а целые сословия

Малейший признак Истины – и против тебя восстают, и не один человек, а целые сословия.

Николай Гоголь 

* * *

Шел 1836 год от Рождества Христова.

Душа Гоголя возрастала о Боге. По свидетельству Сергея Тимофеевича Аксакова: «Гоголь шел постоянно вперед; его христианство становилось чище, строже; высокое значение цели писателя яснее, и суд над самим собою суровее» (Аксаков С.Т. Собр. соч.: В 4 т. М., 1956. Т. 3. С. 605). Писатель осмысливал свое творчество в отношении к Абсолютной Истине, осознавая суетность и пустоту относительных истин критики и мнений. Гоголь говорит о «великом переломе», «великой эпохе» своей жизни. Позже, в 1847 году, в «Авторской исповеди» он напишет об этом периоде: «Пушкин заставил взглянуть на дело серьезно» (Т. 8. С. 439).

Вышла в свет комедия «Ревизор». Ее премьера состоялась 19 апреля 1836 года на сцене Александринского театра в Петербурге. «Это было мое первое произведение, замышленное с целью произвести доброе влияние на общество» (Т. 14. С. 35), – писал Гоголь. В своей комедии Гоголь вынес обвинительный приговор не столько испорченной части чиновничества, сколько всем общечеловеческим «ценностям» – порокам. Не над людьми смеется Гоголь, а над всеянным в души духом мира сего, над духом апостасии. Смехом изобличает, дабы преодолеть рабство греху. Он смеется «видимым смехом сквозь незримые миру слезы». Он направляет читателя и зрителя своего по такому пути: от обличения – к осознанию греха, от осознания – к покаянию, от покаяния – ко спасению, к милости Божией.

Но падший мир не услышал спасительного призыва Гоголя. Подобно тому, как, послушные духу зла, люди гнали и казнили Самого Господа, так отчасти и Его последователя – великого русского писателя – мир не принял в большинстве своем. В письме актеру Михаилу Семеновичу Щепкину он писал: «Все против меня. Чиновники пожилые и почтенные кричат, что для меня нет ничего святого, когда я дерзнул так говорить о служащих людях. Полицейские, купцы против меня, литераторы против меня» (Т. 11. С. 38). Однако государством правил тогда Удерживающий зло. В том же письме читаем далее: «Если бы не высокое заступничество Государя, пьеса моя не была бы ни за что на сцене». Но Бог попустил: «Малейший признак Истины – и против тебя восстают, и не один человек, а целые сословия» (Там же). Целые сословия, – добавим мы, – утратившие чувство Живого Бога в душе. Государь Николай I Павлович не мог победить попущенного Богом зла, но удерживал его своею властью и благодатью. Он сам присутствовал на первом представлении. Присутствовал и велел смотреть «Ревизора» и министрам. Государь искренно и громко смеялся, аплодировал. Выходя по окончании из ложи, изволил сказать: «Ну, пьеска! Всем досталось, а мне – более всех!» И послал Гоголю денежный подарок с просьбой не говорить ему, от кого подарок, дабы автор комедии не чувствовал себя обязанным лично Государю.

"Великодушное правительство глубже вас прозрело высоким разумом цель писавшего," – скажет Гоголь в "Театральном разъезде" миру, не принявшему "Ревизора".

Гоголь написал «Театральный разъезд» и «Развязку «Ревизора», стараясь разъяснить содержание, когда увидел, что истинный смысл комедии остался непонятым многими и как бы предвидя грядущие лжетолкования. Он пишет: «город, где происходит действие, – это образ человеческой души, а чиновники – образы человеческих страстей и недостатков; Хлестаков – образ ветреной совести, а подлинный ревизор знаменует собой запрос человеческой душе со стороны Самого Бога. Комедия, таким образом, в правильном понимании – есть трагедия с глубоким религиозно-нравственным смыслом. «Чему смеетесь? – обращается в конце к зрителям городничий, – над собою смеетесь!..» (Т. 4. С. 94) Над злом в душе своей. Смех призван Гоголем врачевать личные и общественные недостатки. В своем произведении Гоголь смеялся над Россией из любви к ней, желая спасения ей. Ища в ее спасении и спасение свое собственное. Читаем в «Развязке Ревизора»: «Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пиэсе <…> Ну, а что, если это наш же душевный город, и сидит он у всякого из нас? <…> Ревизор этот – наша проснувшаяся совесть…» Читаем еще в «Развязке Ревизора» слова, обращенные к грешащим бездумно людям: «Страшен Тот Ревизор, Который ждет нас у дверей гроба».

«Ныла душа моя, – говорит он, – когда я видел, как много тут же, среди самой жизни, безответных, мертвых обитателей, страшных недвижным холодом души своей и безплодной пустыней сердца» (Т. 5. С. 170). Заключительная, немая сцена с ее неподвижностью – образ мертвенности жизни, мертвых душ. Гоголь верит, что оживить их, встряхнуть, разбудить, дабы содрогнулись их пустынные без Бога сердца, дабы залились они живительными покаянными слезами, способен «светлый смех». И от встряхнувшего душу этого «светлого смеха» возревнует эта душа о покаянии и вступит на путь поста. В дни работы над «Ревизором» написал Гоголь статью «Петербургские записки 1836 года», в которой читаем: «Спокоен и грозен Великий пост. Кажется, слышен голос: «Стой, христианин; оглянись на жизнь свою»».

Вячеслав  Марченко
«Будьте не мертвые, а живые души. Н. В. Гоголь»