Внутреннему человеку приходится жертвовать собой ради внешнего, а внешнему - ради внутреннего

Внутренний человек нуждается в том, чтобы одаривать других, давать, а не брать - радость, счастье, красоту, материальные блага, пищу... Внешний человек нуждается в приобретении для себя, в получении благ. Но всё неоднозначно, не так просто, как кажется поначалу.

Внутреннему человеку приходится жертвовать собой ради внешнего, а внешнему приходится жертвовать собой ради внутреннего. Что тогда происходит? Неоднозначное! Жизнь вообще полна неоднозначностей.

Пример? Ну, скажем, мой внутренний человек желает порадовать кого-то внешним образом - другого способа порадовать другого как бы и нет (на самом деле есть, но это уже «высшая математика», о ней - позже). Банальность: когда женщина наряжается, она радует своей красотой не только и не столько себя, сколько близких и даже дальних людей. Она становится чем-то вроде живописного полотна, услаждающего эстетическое чувство. Да, можно, конечно, наряжаться из тщеславия, но это некрасиво. Красота в чистом услаждении красотой - и внешней, и внутренней.

Чем страшнее жизнь вокруг, тем красивее должны быть женщины - чтобы хотелось жить, чтобы вдохновляться, чтобы в душе теплилась жизнь.

Аскетичная личность женского пола может выглядеть неожиданно стильно. Кто сказал, что аскетика - это лохмотья? Скажу больше - лохмотья могут быть признаком гордости и тщеславия.

Так что всё в нашей жизни неоднозначно. Однозначность - либо заблуждение, ошибка, либо намеренная ложь - уплощение смыслов.

Теперь о «высшей математике». Внутренняя красота - свет миру, внутреннему миру и внешнему. Без внутренней внешняя - пуста. Если выбирать что-то одно, то, безусловно, важнее сохранить внутреннюю красоту. Однако бывает так, что для другого очень значима именно внешняя красота, тогда любовь потребует участия во внешнем куда более активного, чем, возможно, хочется внутреннему человеку.

Внешнее и внутреннее связаны, и внутреннее другого порой очень сильно зависит от внешнего моего. Тогда внутренний человек другого как бы просит жертвы от моего внутреннего, чтобы ему удобнее было быть собой прекрасным.