Философ

Что было, то и будет… И нет 
ничего нового под солнцем.
(Еккл 1, 9)

Ранние сумерки опускались на город. Моросил мелкий-мелкий дождик. В нашем спальном районе, среди серых многоэтажек, было особенно грустно и неуютно. 

Под деревом, зябко ежась от дождя, поджав под себя лапки, сидел пушистый комочек – дворовый котик Дымок.  Весь его внешний вид красноречиво выражал неудовольствие.  Нет! Окружающая реальность Дымку определенно не нравилась!  Кормить то его, конечно, кормят, но… Разве  в этом счастье? Да и есть ли оно на белом свете? Грустный философ мучительно искал ответа.  Его кошачья душа напряженно работала, пытаясь заглянуть в тайны мироздания.

Процесс мышления был столь глубок, всепоглощающ, что Дымок не обращал никакого внимания на бездомную дворнягу, которая  звонким лаем безуспешно пыталась загнать его на дерево. Собака лаяла довольно долго. В ее голосе звучали истерические нотки, почти что плач. В какой-то момент она сделала попытку кинуться на кота, но не смогла… и продолжала истошно лаять.

Что ей стоило действительно на него кинуться и растерзать? Ведь она была значительно крупнее и сильнее. А котик? Почему не испугался? Не «взлетел» на дерево?  Не начал шипеть? Почему слабый - побеждал  сильного?  Да и кто из них двоих, на самом деле, являлся сильным? Истерика – и спокойствие.  Лай – и молчание.  Открытая агрессия – и скрытое, глубокое чувство защищенности.  Что-то мистическое угадывалось в этом поединке двух воль…  

Один раз кот все же взглянул на собаку… очень выразительно… как на существо, лишенное разума…  Затем, он отвернулся и закрыл глаза.

Эх! Суета сует! Все – суета! И томление духа! Похоже, пушистый философ в ту минуту пришел к единомыслию с Екклесиастом! 

Собака в наших дворах больше не показывалась. А Дымок… философствует по сей день…