Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Люди иногда конформизм принимают за доброту - величайшее заблуждение, ибо доброта ближе по сути к нонконформизму. Доброта — это нечто чуждое миру, и мир враждует против доброты, как и доброта — против недоброты мира.
Если я вам кажусь прекрасной — не верьте, я намного хуже.
Если же вы поражены моим уродством — опять не верьте, я — лучше.
Любовь бывает односторонней (подвиг, жертва) и взаимной, когда поток любви струится от одного к другому без искажений и преград (дружба равных).
Личность призвана защищать другого больше, чем себя, а женщина, наоборот, призвана больше хранить себя и своё. Это очень любопытный факт, который стоит осмыслить.
Обращаясь к личности, надо следить за тем, чтобы не оскорбить женщину — иначе результат общения может быть не таков, как ожидается.
Жизнь короче, чем я.
Даже сильная вера вне контакта с Богом легко превращает человека в фанатика, потому что тотальное присутствие в чём-угодно, кроме Бога — это разновидность самости, которая противостоит Богу и не даёт возможности вечности в нас развернуться. Отсюда простой вывод: искать надо Бога, а не сильную веру. И вера в Бога (в смысле — верования, набор правил, формул, знаний, идеология) может стать идолом, заслоняющим Бога Живого.
Чтобы видеть другого по-настоящему, надо смотреть не на другого, а на Луч. Духовная беседа — это когда два (или больше) человека, находящиеся в Луче, смотрят только на Луч — оба, и видят друг друга Лучом, в Луче. Этот Луч и есть Бог («Где двое или трое собраны во имя моё, там Я посреди них»), а смотреть Лучом означает видеть Христа в ближнем (Христа видят Христом).
Конец мира — это развод с истиной. Без брачных отношений с ложью конец мира невозможен.
Люди становятся каждый вполне собой, когда помогают друг другу состояться, а не когда требуют друг от друга состоятельности.
Занижение «планки» не решает проблему плохого полёта, ибо от того, что высота полёта станет ниже, его качество не станет выше. Неумение летать - проблема, но тот, кто сам не летает высоко, охотно занижает высоту полёта вообще, делая себя таким образом ложно высоким.
Французский мыслитель Эмманюэль Левинас (1906-1995) охотно пользуется грамматическими метафорами для выражения онтологических категорий. Данная статья представляет собой попытку реконструировать его своеобразную онто-грамматическую «систему», проследить её возможную связь с тем, что обозначается Левинасом как «этика», а также выявить то общее понимание языка, из которого эта связь вырастает.
Поднимается вопрос об эстетическом характере «лица» (visage) - принципиально значимой фигуры этики или метафизики современного французского мыслителя Эмманюэля Левинаса (1906-1995). Прежде всего, прослеживается возможная аналогия между «лицом» и (эстетическим) «образом», которая, в свою очередь, подводит к кардинальному апоретическому моменту метафизики Левинаса - проблеме соотношения этики и онтологии.
Проводится анализ ключевой для метафизики или этики современного французского мыслителя Эмманюэля Левинаса (19061995) категории «лица» (visage), понимаемой, прежде всего, как выражение способа бытия «Другого». Дабы выявить сущностные черты «лица», мы проделываем нечто вроде «схолий» к его многочисленным дескрипциям у Левинаса.
Проводится анализ ключевой для метафизики современного французского мыслителя Эмманюэля Левинаса категории «лица» как своего рода «истока» всякого смысла. Анализ направляется вопросом о соотношении онтологического и этического регистров смысла, в свете которого рассматривается также возможная аналогия лица и (эстетического) образа, в частности - в его трактовке у Мориса Бланшо.