Встреча с писателем всегда неожиданность, потому что в беседе человек открывается по-новому, с другого ракурса и, зачастую, удивляет новыми гранями своей личности. Алла Немцова — омилийский старожил, постоянные читатели хорошо знакомы с её творчеством и, конечно, будут рады прочесть интервью с ней, поводом к которому стал выход первой книги писательницы.
— В издательстве «Зёрна» вышла ваша книга «Два одиночества» — расскажите о ней нашим читателям.
— В книгу вошли повесть, давшая книге название, и несколько рассказов. Если говорить коротко, повесть рассказывает о рождении человеческой души, о поисках Бога, о земной любви и любви христианской. Рассказы, вошедшие в книгу, основаны на реальных событиях, свидетелем или участницей которых мне довелось быть в разные годы жизни.
— Как приходит решение что-то написать? Это нечто вроде «записать на память» или что-то другое?
— Решение что-то написать приходит, когда не написать уже невозможно. Однажды какое-то событие, частная история, личное воспоминание словно поселяются в сердце и начинают, что называется, «фонить»: не дают покоя, заставляют думать, сопереживать, искать ответы на вопросы, а иногда и ставить их. Это некий период внутреннего накопления, созревания – содержательного, эмоционального. Иногда история словно «провисает», перестаёт ранить, значит, не пришло её время быть написанной. Если говорить о «записать на память», то начало всему положила толстая тетрадь, в которую я шаг за шагом записала свой путь к вере. Почему-то много лет назад для меня было важно зафиксировать свой опыт, со всеми нелепицами бывшей атеистки и чудесами, сопровождавшими мои первые шаги. Эти записи никто не видел и не читал, а вот то, что было написано затем на волне неофитской радости, я показала моим сомолитвенникам, братьям и сёстрам по вере — они и сейчас первыми читают то, что я пишу.
— О чём интереснее всего писать: о событиях жизни, о её радостях, проблемах или о людях? И чем вам интересны люди?
— Все зависит от ракурса. Я не испытываю репортёрского интереса к событиям жизни. Но если за событием увидеть человека, услышать его пульсирующую душу и, что важно, пожалеть его, то да, событие заслуживает самого пристального внимания. Живой душой и интересен человек, вся жизнь которого состоит из радостей и горестей. Кстати, сложно написать о радости правдиво. Нередко за ней маячит тревога, да и житейский опыт каждого из нас свидетельствует о чересполосице. Мне интересно, как человек становится человеком. Интересны его умение расти, не сдаваться, разрушать и созидать, падая – подниматься, теряя – находить, петь сорванным голосом, идти разбитыми в кровь ногами, быть честным, когда закон самосохранения велит лгать, уставать быть сильным, и все равно им быть, – и все это в рамках его собственной души, слабой и подверженной малодушию.
— Кто становится вашим героем и почему? О чём бы вы хотели написать в будущем?
— Моими героями становятся не герои. Значительная часть написанного посвящена людям с ментальной инвалидностью и тем, кто идёт рядом с ними. Именно в среде последних я впервые встретилась с настоящим глубоким христианским пониманием жизни, и это, наряду с другими обстоятельствами, способствовало моему приходу к вере. Меня поразили люди, ежедневно совершающие тихие, незаметные подвиги. Меня поразили болящие дети, в которых оказалось столько стойкости и любви, сколько не встретишь у иного взрослого здорового человека. Это особый мир, в котором много чего переплетено, и не только хорошего. Но он настоящий, этот мир. Живой, дышащий, и что особенно важно, — искренний. И мне захотелось рассказать о том, что почти никто не видит. Некоторые рассказы посвящены дорогим моему сердцу детским воспоминаниям, событиям из жизни моих близких, эти истории оказываются особенно созвучными читателю, потому что нет человека без детства и истории.
О чем бы хотелось написать в будущем? Мне интересен человек растущий, но не меньше, а может быть, больше — человек падающий, особенно тот, кто перепутал вектор и своё падение мнит полётом. К примеру, тема, заслуживающая внимания — зависть. Коварная гостья, чьи способности к мимикрии феноменальны. На её удочку попадаются и крепкие в духовном плане люди.
— Как трудности жизненного пути помогают писателю? Почему так важно пережить хоть что-то по-настоящему трагическое, чтобы духовно повзрослеть?
— Пока мне рано причислять себя к писателям, слишком скромен мой литературный опыт. Поэтому отвечу не с позиции писателя, а с позиции, скажем, рассказчика историй. Трудности, а тем более, трагедии, научают человека ви́дению другого человека, сопереживанию и прощению. Расширяется объем сердца, оно умудряется. Дар слова, если он есть, стремится к воплощению. Как и любой дар, ведь дар – это не только возможность, но и обязанность. Сердце, вместившее в себя боль ближнего, не может молчать, и, как говорит нам Евангелие, уста глаголят от избытка сердца. Можно сказать, пережитое сродни смычку, заставившему струны звучать.
Что касается духовного взросления, отвечу так: есть и другие пути, кроме «едкой мази целительных страданий», по слову блаженного Августина. Но мне выпал именно этот путь, и я просто пишу о том, что хорошо знаю. Рассказывая о болящих детях, я говорю не столько о них, сколько о нас, здоровых, благополучных, интеллектуально сохранных и развитых.
— Что самое трудное для вас в писательской работе? Что помогает и что мешает реализовать творческий замысел?
— Я очень боюсь фальши. Самое страшное, что может быть, ибо рукописи не горят. Боюсь «игры в христианство», и не только в литературном творчестве. К читателю хочется приходить так, как приходили дети ко Христу – в абсолютном и радостном простодушии. Это трудно, но надо учиться, иначе ничего стоящего не напишешь, а будешь звучать, аки медь звенящая.
Творческому замыслу, если он созрел, редко что мешает. Бывает, в процессе написания, из самой истории вдруг «выныривает» другой, отличный от первоначально задуманного, поворот сюжета. Но это, скорее, исключение, ведь все мои сюжеты взяты из жизни, и события в них уже состоялись. Как правило, к моменту записи истории, она уже полностью готова, и я просто сажусь и записываю готовый текст.
— В чём смысл жизни?
— В спасении души.
— Кто такой друг?
— Есть такая мудрая шутка: настоящий друг — это тот, кто хорошо нас знает, но все равно любит. Мне в этом смысле повезло невероятно. У меня есть настоящие, верные, добрые друзья, проверенные временем, обстоятельствами, и в ком я уверена больше, чем в себе.
— Кто такой Бог?
— Творец.
— Любовь к врагам — это что?
— Любовь к врагам, как и к друзьям, это искреннее желание спасения их душам. А для нашей души это способ выразить благодарность Богу. Мы и за хорошее забываем благодарить, что уж говорить о негативном, когда внутри кипит гнев праведный. Правду сказать, здесь у меня представления исключительно теоретические, врагов у меня никогда не было, а тех, кто вызывал у меня неприятие и недовольство, уместнее назвать учителями, но никак не врагами.
— Зачем нужна молитва?
— Привязать себя к Небу. Чем крепче молитва — тем сильнее связь. Человек, познавший опыт богообщения, выходит на новый смысловой уровень, и он не вернётся к прежнему себе. Это вовсе не значит, что он гарантирован от ошибок и проявлений духовной слабости, даже охлаждения, или как сейчас говорят, выгорания, но он уже видит иначе. И себя видит глубже, поэтому обретает дар прощения чужих ошибок, а значит, стяжает дух мирен. Все мы дети до самой старости, а дети нуждаются в отеческой любви. Поэтому и обращаемся к Отцу за утешением и помощью. Для этого и молитва. «Господи, спаси нас, дураков, как-нибудь» (схиархимандрит Софроний (Сахаров)).
— Без чего вы не представляете своей жизни?
— Без Кого и без кого. Без Бога и без семьи. Без Любви и без любви. Мне бесконечно дороги мои близкие — муж, дети, братья и сестры во Христе, мои верные сомолитвенники. Это не имеющие цены Дары Божии.
— Счастье и несчастье — в чём разница для верующего человека?
— Однажды задала вопрос о счастье нашему омилийцу, протоиерею Алексию Зайцеву, и мне очень понравился ответ, процитирую: «Счастье – это когда душа чиста, и она с Богом». Значит, несчастье – это утрата связи с Небесами, то самое льюисовское «расторжение брака». Иван Ильин считал несчастьем современного человека нехватку главного смысла жизни. С этим сложно не согласиться. Человек, как стружка свернувшийся вокруг пустоты, пытается заполнить её пустотой же. Это большое несчастье. Думаю, счастливый человек — это, в первую очередь, человек, благодарный Создателю. Исполненный благодарности человек светел и милосерден. И он несёт свет. Вошёл такой человек в вашу жизнь, и сразу светло стало. И где бы он ни находился, на каком бы удалении от вас, свет его души навсегда остаётся с вами. Это образ настоящего христианина. Большое счастье встретить такого человека на своём пути, ещё большее счастье – таким человеком стать.
Беседовала Светлана Коппел-Ковтун
12/02/2017
Сайт Светланы Анатольевны Коппел-Ковтун
Оставить комментарий