Новая реальность - приспосабливаться к ней или сопротивляться?

Новая реальность - приспосабливаться к ней, оставаться безучастным или сопротивляться? Вопрос непрост, ибо он не о том, принимать всё декларируемое за правду  или нет, вопрос в том, что делать с правдой?

Помню свой ужас от масок со стразами - большую пошлость мне трудно представить. А маски с мордочками животных?! А рассчитанные на то, чтобы стать привлекательными для детей и подростков маски?! Всё это внушало только ужас, причём двоякий - и от попрания здравого смысла, и от попрания здравого чувства. Хотя порой кажется прикольно и весело вместо женщины в «наморднике» увидеть, например, собаку - таков дизайн маски.

Послушала Переслегина, который сказал о масках с логотипами одобряющее слово, мол, обживаются люди в ужасе, приспосабливаются к нему, очеловечивают страшное для себя, делая его нестрашным. Я по природе сопротивляюсь очеловечиванию бесчеловечного, потому задумалась о смысле происходящего  -  добавляет ли нам человечности приятие масочной нормальности как новой воцарившейся реальности или наоборот? Ведь так и ад можно очеловечить, чтобы прижиться в аду - хорошо ли это? 

Логотипы на масках - это о чём? Свой логотип на маске - это присвоение масочного режима моей личной реальности, втягивание себя в эту новую реальность. Так что я скорее не соглашусь с Переслегиным: одно дело - пережить ужас, другое дело - принять его за нормальность, назвать нормальностью. Но это в теории. А на практике? Этот ужас надолго, если не навсегда - привыкать к нему (обживаться в нём) или не стоит? Где та граница, перейдя которую, окажемся на другой стороне условной «баррикады» (перестанем быть собой)?

Приспособленная реальность точно останется, не уйдёт - зачем ей уходить? Но она может развиваться вглубь ужаса, в согласии со своими программными алгоритмами. Не есть ли вписывание нами ада в свою реальность программной для воцарения ада? Согласие на ад разве не есть участие в его конструировании?