Поэт, эссеист, публицист, автор сказок для детей и взрослых
Пока человек не знает Христа, ему не с чем сравнивать — всё внутри у него заполнено самостью и её движениями, потому он измышления своей самости о Христе может считать по гордости самим Христом. Исполнение заповедей помогает слепому до встречи со Христом видеть свою немощь и научает смирению — самость этим загоняется в свой угол и ждёт спасения от греха слепоты духовной. Спасает только Христос, Встреча со Христом, а всё, что до этого — лишь приготовление к этой Встрече.
Прелесть — это подчинение жизни ложным мнениям и представлениям.
На гения лучше смотреть благодарными, а не осуждающими глазами, чтобы принять его дары и наделить, а не обделить смыслом жизнь другого человека в своих глазах. Благодарность полезнее для глаз, чем неблагодарность.
Океан не разделишь, не делится океан,
океан — океану: единственный диалог.
Сделай добро, и узнаешь кто ты.
Я боюсь знать — знающие врут.
Смысл — это жизнь С МЫСЛью.
Широко улыбающиеся дальним часто стреляют в спину ближним.
Сидим в кафе, ждем заказ. Официанты двигаются как в замедленном видео. До очередного зума полчаса. До утра нужно дописать очередной текст. До выходных далеко. Смотрю на свое отражение в окне – до слез. Все бестолково, напрасно, бессмысленно.
-- Человек обязан быть счастлив. Если он несчастлив, то он виноват. И обязан до тех пор похлопотать над собой, пока не устранит этого неудобства или…
«...Если бы была задана психологическая задача: как сделать так, чтобы люди нашего времени, христиане, гуманные, просто добрые люди, совершали самые ужасные злодейства, не чувствуя себя виноватыми, то возможно только одно решение: надо, чтобы было то самое, что есть, надо, чтоб эти люди были губернаторами, смотрителями, офицерами, полицейскими, т.е., чтобы, во-первых, были уверены, что есть…
Лев Толстой. Его величие и его падение. Мое исследовательское проникновение.
Больше, чем художественные произведения, я люблю читать дневники, заметки и письма великого писателя. То есть, его размышления.
Пронзительность Льва Николаевича меня восхищает. Это даже трудно передать словами. Но есть еще кое-какие интересные смысловые моменты.
Хронологически…
Если мы сидим в движущемся корабле и смотрим на какой-нибудь предмет на этом же корабле, то нам незаметно наше движение; если же мы посмотрим в сторону на предмет, который не движется вместе с нами, например на берег, то мы тотчас же заметим своё движение. То же бывает в жизни. Когда все люди живут не так, как следует, то это незаметно, но лишь только один опомнится и заживёт по-божьи, тотчас…
«Лунный морозный вечер. Добежал, стою и перевожу дыхание. Кругом глушь и тишина, пустой лунный переулок. Предо мной ворота, раскрытая калитка, снежный двор. В глубине, налево, деревянный дом, некоторые окна которого красновато освещены. Еще левее, за домом, – сад, и над ним тихо играющие разноцветными лучами сказочно-прелестные…
Кто-то сказал мне, что в каждом человеке есть много и очень хорошего, братского, любовного и много очень дурного, жестокого, небратского, нелюбовного и что по тому, как он расположен, один и тот же человек бывает иногда добрым, как ангел, а иногда злым, как чёрт. И это совершенная правда. Вид чужих страданий вызывает в одних людях жалость, а в других досаду. Даже один и тот же человек, глядя…
Из моих ответных комментариев в защиту Л. Толстого
- Он был искренен, как мало кто. А кто из нас без греха? Он больше, чем кажется, если приглядываться к его слабостям. Это становится очевидно, если приглядываешься к прорывам, которые он совершил. За каждый прорыв приходится платить. Мы все - дрянь, если посмотреть с определенного ракурса. Потому лучше смотреть на достижения и…
Для соблюдения же чистоты тебе нужны лишения, для смирения нужны худая слава и унижения, для любви нужна враждебность к тебе людей (и если любите любящих вас, какая же вам… и т. д.)
Лев Толстой. Записная книжка 16.7 и дневник 17.7.1889
Зерно невидимо в земле, а только из него вырастает огромное дерево. Так же незаметна мысль, а только из мысли вырастают величайшие события жизни человеческой.
Люди не считают дурным есть животных оттого, что ложные учителя уверили их в том, что Бог разрешил людям есть животных. Это неправда. В каких бы книгах ни было написано, что не грех убивать животных и есть их, в сердце каждого человека написано яснее, чем в каких бы то ни было книгах, что животных надо жалеть и нельзя убивать так же, как и людей. Мы все знаем это, если не заглушаем в себе…
Для Ф.М. Достоевского «все перед всеми виноваты», а для Льва Толстого «нет в мире виноватых». И, по-большому счёту, это почти одно и тоже, наверное, только с разных сторон рассматриваемое.
А вот мысли на тему омилийца иерея Владимира Нежданова:
«Все мы связаны, или точнее, повязаны одними общими для всех грехами, начало которых – первородное отпадение от Бога нашего прародителя…
Нет ничего хуже оглядывания на свое приближение к совершенству. Попробуй идти и думать о том, сколько осталось. Сейчас покажется трудно. Тоже и с движением к совершенству.
Человек не является конечной и определённой величиной, на которой можно было бы строить какие-либо твёрдые расчёты; человек свободен и потому может нарушить любые навязанные ему закономерности.
* * *
Человек никогда не совпадает с самим собой. К нему нельзя применить формулу тождества: А есть А.
Часто отдаешься унынию, негодованию о том, что делается в мире. Какая это непростительная ошибка! Работа, движение вперед, увеличение любви в людях, сознание ее возможности, ее применения, как закона жизни, растет в человечестве и положительным путем – признание ее благодетельности, и отрицательным – признание все ухудшающегося и ухудшающегося положения людей вследствие признания закона…
Осуждать за глаза людей подло – в глаза неприятно, опасно, вызовешь злобу. И потому одно возможное, разумное, а потому и хорошее отношение к людям, поступающим дурно, – такой для меня был Столыпин с своей речью,– сожаление и попытка разъяснить им их ошибки, заблуждения.
Смертные казни в наше время хороши тем, что явно показывают то, что правители – дурные, заблудшие люди, и что поэтому повиноваться им так же вредно и стыдно, как повиноваться атаману разбойничьей шайки.