Таракан-подвижник

Таракан сорок лет гулял за печью —
Вот и выгулял он на белый свет.
(северная песенка «Небылица в лицах»)

В некотором царстве, в некотором государстве, в некоей святой обители, коей мы в глаза не видели (а токмо о ней от людей слыхали), жил-был мних1, имел много книг, только не читал он их, и не знал, что в них, а ел на них да спал на них. И была у того мниха Книга, и держал он ее, как благочестивому иноку устав велит, в святом углу, рядом с иконами2. Вот только редко он сию Книгу в руки брал, даже не то, чтобы ее почитать, а просто чтобы пыль с нее стереть. Лежала себе Книга в святом углу, лежала-пылилась…однако не зря говорится: свято место не бывает пусто…вот и поселился под корешком Книги рыжий и усатый таракан, из тех, которых у нас прусаками называют, в Пруссии же, как говорят, величают русскими тараканами3. А так ли это на самом деле — не знаю, народ так бает. Побываете в тех краях — потом расскажете, вправду ли в Пруссии наши тараканы-прусаки русаками зовутся, али не стоит мне впредь людям на слово верить.

Вот жил себе таракан под корешком Книги, жил-поживал, вкушал переплетный клей да на досуге предавался раздумьям:

— Отчего бы это мне, таракану, такая судьба выпала? Собратья мои жирны и усаты, а прозябают на грязной кухне или в запечье. Зато я живу в иноческой келье…да что там…в самой Книге. С чего бы мне сия честь?

Призадумался таракан, пошевелил… если не мозгами, так усами. И кажется, начал догадываться:

— Видно, потому мне сия честь, что не таков я, как все прочие тараканы…и даже эти двуногие, которые здесь живут и именуют себя иноками и Божиими служителями. Куда им до меня! Они заботятся и молвят о многом, я же обитаю в безмолвии и уединении за корешком Книги, яко истинный затворник. И ежедневно вкушаю от ее страниц…можно сказать, живу ею и питаюсь. Кто из подвижников подобен мне? И потому должен я явить себя миру — да узрят вси живое воплощение истинного благочестия, и да поклонятся мне!

Тут и выполз таракан из-под книжного корешка на белый свет, и давай усами шевелить: мол, приидите, народы, узрите мене…  И первым узрел его мних, тот, что имел много книг, только не читал их. Возможно, оттого-то и принял он великого подвижника за обыкновенного таракана, и возопив: «ах ты, супостат окаянный», прихлопнул его ладонью. Тут, как говорится, таракану и славу поют… «и усов от него не осталося».

А мних, который имел много книг, да не знал, что в них, снял Книгу с полки, стер с нее пыль, перелистал…да и положил ее обратно. Когда ж он ее читать возьмется — сказка новая начнется.

Примечания:

1. Мних — по-старинному: монах.
2. См., например, «Правила для новоначальных иноков» Свт. Игнатия Ставропольского в 5 томе его творений.
3. Это автору в свое время доводилось читать в «Иллюстрированной энциклопедии насекомых»…