В пустынной хра́мине...

В пустынной хра́мине
Троилась — ладаном.
Зерном и пламенем
На темя падала…

В ночные клёкоты
Вступала — ровнею.
— Я буду крохотной
Твоей жаровнею:

Домашней утварью:
Тоску раскуривать,
Ночную скуку гнать,
Земные руки греть!

С груди безжалостной
Богов — пусть сброшена!
Любовь досталась мне
Люба́я: бо́льшая!

С такими путами!
С такими льготами!
Пол-жизни?— Всю́ тебе!
По-локоть?— Во́т она!

За то, что требуешь,
За то, что мучаешь,
За то, что бедные
Земные руки есть…

Тщета!— Не выверишь
По амфибрахиям!
В груди пошире лишь
Глаза распахивай,

Гляди: не Логосом
Пришла, не Вечностью:
Пустоголовостью
Твоей щебечущей

К груди…
                   — Не властвовать!
Без слов и на́ слово —
Любить… Распластаннейшей
В мире — ласточкой!

Берлин, 26 июня 1922