Когда человек укореняется не во Христе, а в каком-то страстном движении, он не равен себе

Смысл, вероятно, в том, что всё должно быть снова названо своими именами, пройдя ряд искушений и преобразований в процессе преодоления жизненных трудностей и препятствий.  То есть, жадный должен быть назван жадиной, транжирка - транжиркой, сребролюбец - сребролюбцем и т.п.? Нет, хотя и такое возможно. Но это печальный исход судьбы. Всё-таки настоящие имена знает Христос,  во Христе человек познаёт, кто он такой и зачем. Вопрос, кстати, в том - ради чего. Когда человек укореняется не во Христе, а в каком-то страстном движении, тогда получается выше названная трагедия судьбы (как у Иуды). Но если человек скользящим движением лишь прикасается к каким-то земным потребностям, он не гибнет от соприкосновения со страстями. Об этом, вероятно, расхожее: святой может даже убить, оставаясь святым (не согрешив). Я не могу сказать, что это утверждение верно, но принцип, который оно призвано проиллюстрировать, верен. 

Когда человек укореняется не во Христе, а в каком-то страстном движении, он не равен себе, а равный себе творит волю Целого, а не своей маленькой самости. И только исполняя волю Целого, т.е. лично зная Бога, человек узнаёт и себя - в Боге, посредством Бога, благодаря Богу. Да и есть он по-настоящему только в Боге - целый.