Только люди могут осилить смерть как смерть

По Хайдеггеру смертные - это люди, потому что только они могут осилить смерть как смерть.

Хайдеггер сравнивал богов и людей как два берега одной реки бытия.

Сущность человеческого по Хайдеггеру - воспевание вещей.

Фергюстон (опустынивание) Das Geviert началось по Хайдеггеру, когда человек вместо воспевания вещи стал представлять её (т.е. с Платона, Сократа и Аристотеля - идеи Платона).

Вещь превращается в символ, в знак, появляется означающее и означаемое, идея как прообраз вещи, вещь как конкретный предмет. То есть вещь является не самой собой, а указанием на что-то. Боги уходят, потому что им не нравятся представленные вещи. Это конец греческих богов

Человек пел вещь, называл её - это по гречески поэзис (созидать, творить).

Гештель - фундаментальная работа сути человека как ничто в разрушении гевирта (Das Geviert - четверица).

Гештель - это судьба бытия. Гештель это сущность человеческого существа. Гештель входит вместе с Декартом.

Предмет - это конец вещи.

Из поэта человек превращается в производителя, пролетиария.

Вещь превращается в товар.

Утопия - это где нет места.

Бог становится шуткой. Люди забыли, что Бог умер. Вещь становится симулякром.

Вещь уже не предмет, не товар, а симулякр.

Гештель воцаряется как техно, заканчивая процесс Фергюстон.

* * *

Русский человек - носитель русской воли и русского ничто.

Русская вещь. Вещь надо понимать как весть. Русская вещь - это та вещая весть, которая вещает на вече. То есть, сакральные, священные вещи перенесли боги. Вещь вещает словами людей, с помощью людей, на вече, которое представляет собой гевирт и находится в центре скрещений. Это живая русская вещь является возможной полнотой национальной идеи. Идея должна рисоваться по этим выкройкам.

Вместо русской вещи уже русский предмет и скоро будет русский симулякр.

производить, торговать, потреблять

Мы должны быть не рабами гештеля, а хозяевами гештеля. Мы должны быть не рабами воли и могущества, а господами воли и могущества, тогда мы способны осуществить самую важную задачу.

1 шаг: Да здравствует русский гевирт, долой русский гештель.
2 шаг: Русский гевирт и русский гештель - одно и то же.

Надо суметь помыслить постмодерн не дуально. То, что нас отрицает, нас утверждает. Гештель гевирта станет инструментом гевирта.

Точка полуночи - это где гевир и гештель перестанут быть оппозицией. Они совпадут, сольются. Эта точка уже дана нам в образе чистого гевирта.

Если мыслить время как то, что есть, и мыслить то, что есть как время, то тогда понятия БУДЕТ, ЕСТЬ и БЫЛО полностью утратят свое значение. Самл мышление о том, что это разные вещи - это продукт влияния гештеля. Диктатура фронезиса, который вписался в гевирт и произвел здесь разрушительную работу. Эта разрушительная работа тоже была заложена, зайн сам себя перечеркивает гевиртом. 

Мыслить, минуя оппозиции форштелинга (представления), то возникнет событие - второе начало, вечное, оно никогда не кончалось.

Последняя фаза фергюстон (то, что происходит в точке полуночи), когда в центре всего стоит симулякр, экран, исчезнувшая земля, бог как шутка, постчеловек, мгновенно, без всякой паузы, без всяких действий и без всяких усилий, не заменяется чем-то другим, а обнаруживается как нечто совершенно другое, будучи тем же самым.

Новая вещь как новое небо, нова земля, где приходящее в приходящем, т.е. будущее в будущем.

Последний бог, место человека занимает радикальный субъект.

Хайдеггер презирал субъекта как конструкцию Декарта и возмутился бы сочетанию радикальный субъект. Но он всё мыслил онтологически, не дуально.

Радикальный субъект не что-то новое, он продолжение движения человечества в ту черную бездну, в которую оно идет всегда. Еще на шаг дальше.

Как он писал, те, кто рискуют больше, поэты в скудные времена первыми достигают бездны и заходят в этой бездне так далеко, как не дозволено зайти никому из богов. Это онтологическое наступление, а не представимое.

Наступление полночи (наступила она или ещё нет), понятое онтологически и фундаментально, реализует то второе начало, и станет тем событием (эрайгнис), той мгновенной вспышкой перечеркнутого зайн, которому учил Мартин Хайдеггер.

Эрайгнис (Со-бытие)

«После 1936, Ereignis — слово, которое движет мою мысль» (М. Хайдеггер)

.

А.Г. Дугин