Хранить память - не значит хранить пепел. Хранить память - это поддерживать огонь. Это касается и русскости...
Просмотров: 75
Хранить память - это поддерживать огонь
Поэзия — свойство не только слова, языка, поэзия — свойство бытия. Посредством поэзии, в процессе поэзии мы общаемся с Бытием или, наоборот, Бытие общается с нами. С нами или со мной? Со мной - как с нами, но и со мной лично. Я в своём пределе едино с мы.
Поэзия — диалог, как и мышление. Поэзия принадлежит Слову, это беседа в Слове.
Поэзия — диалог, как и мышление. Поэзия принадлежит Слову, это беседа в Слове.
Всякий христианин знает, что жизнь свою надо посвятить служению Богу, а не самоугождению или человекоугодию. Но что это значит? В головах часто царит неверное представление, потому что забывается о заповеди любви к ближнему. Истинное служение Богу — это служение Богу в ближнем. Иначе получается некая абстракция, а не служение Богу. Именно служение Богу в ближнем есть истинное служение и Богу: и в нём, и во мне, и Богу вообще — потому что всё это один Бог.
Люди падают
по-разному:
кто-то вниз,
кто-то вглубь,
кто-то ввысь.
по-разному:
кто-то вниз,
кто-то вглубь,
кто-то ввысь.
«МЫ» входит в «Я», а не наоборот — потому и сказано: «Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Ин: 4: 20-20).
«Без меня народ неполный», — говорил Платонов. Но и «Я» неполно без «МЫ», потому что не Я входит в МЫ, а МЫ — входит в «Я» (в «МЫ» входит лишь некая грань «Я», предназначенная для «МЫ»). Вернее, на разных уровнях — по-разному. Сказанное Платоновым верно для душевного человека, для духовного вернее моё. Про это же слова Златоуста, что «народ составляют святые, а не толпа народа». Во Христе другое «МЫ», Христово, и это «Я» каждого из нас, присутствующее во Христе, собранное во Христе Христом.
«Без меня народ неполный», — говорил Платонов. Но и «Я» неполно без «МЫ», потому что не Я входит в МЫ, а МЫ — входит в «Я» (в «МЫ» входит лишь некая грань «Я», предназначенная для «МЫ»). Вернее, на разных уровнях — по-разному. Сказанное Платоновым верно для душевного человека, для духовного вернее моё. Про это же слова Златоуста, что «народ составляют святые, а не толпа народа». Во Христе другое «МЫ», Христово, и это «Я» каждого из нас, присутствующее во Христе, собранное во Христе Христом.
Целые слова и есть неподъёмные, слова в Боге, слова из Бога в Бога текущие — слова вмещающие целое. В этом смысле поэзия говорит только неподъёмными словами. Неподъёмными, но поднимающими.
Бог не лежит в кармане у православного, как пачка сигарет у курильщика. Бога надо добывать денно и нощно, снова и снова.
Умозрение — это особый тип мышления, когда мысль видят. Мышление такого типа проживает мысль как образ, т.е. это не привычное всем рациональное мышление, а нечто совершено иное, в некотором смысле — противоположное (цельное, как зерно).
Самое близкое родство, быть может, это родство по одиночеству. Родственники по одиночеству (а оно бывает очень разным) действительно близки друг другу. У схожих по одиночеству людей и радость, вероятно, схожа.
Убить человека — это вынуть из него поэзию, и тогда он выпадет из Поэзии, тогда человек-песня, человек-поэзия превратится в антипоэзию, антипесню (сначала в смысле «вместо», и почти сразу после этого в смысле «против»). Вынуть из человека поэзию — это вынуть сердце, и тогда человек выпадет из Сердца. Человек, из которого вынули сердце, уже не человек, а биологический автомат, робот, а роботу нужны инструкции, а не поэзия.
Мы друг для друга — повод быть, возможность осуществить себя, осуществляя другого. (Не себя осуществлять в другом — вместо другого, а стать пространством для другого, в котором он может осуществить своё становление)
Добавить комментарий